Тает ночь медленно в огнях,
Здесь пыль и грязь, двери на замках.
Город спит, не смыкая глаз.
Он устал,
Он устал от нас.
Сердце сдаётся, захвачен дух,
а в душе́ рассадили дыр.
Я вышагивал раньше, теперь крадусь
под прикрытием белиберды.
Разбухает город, он полон идей,
словно сказочный полигон,
где разводят соседей, разводят детей
и выращивают дикий гон.
Видел Бориса Лавренёва. Он сетует по поводу того, что Нижний переименовали в Горький. Беда с русскими писателями: одного зовут Михаил Голодный, другой Демьян Бедный, третьего Приблудный – вот и называй города.
Я люблю ночь. Это мое время… В это время город словно пустеет. Ни машин, ни людей. Ни мельтешни прохожих… Тишина и покой. Я надеваю наушники, слегка сдвинув их так, чтобы слышать звуки извне, нахожу подходящую музыку и отправляюсь в путешествие…
Холодное зимнее небо затоптано всякой дрянью. Звезды свалились вниз на землю в сумасшедший гоpод, в кривые улицы.
Из салона «Бьюика» Сиэтл казался великолепным: лобовое стекло, будто стеклышки розовых очков, окрашивало окружающий мир в более привлекательные тона. Со своего удобного сидения как-то не замечались темные многоквартирные дома, где десятки знакомых мне бедных семей ужинали черствым хлебом, не замечались покрытые мусором переулки, где дети играли в джекс, оставленные сами на себя, пока их матери, как и моя когда-то, допоздна работали в домах городской элиты.
Cлайд с цитатой