— Ты когда-нибудь танцевал с дьяволом при свете бледной луны?
Вам ведь известно, какое предназначение придается внешности: это привлекательно, то нет.
— Ты когда-нибудь танцевал с дьяволом при свете бледной луны?
Вам ведь известно, какое предназначение придается внешности: это привлекательно, то нет.
Однажды приняв ванну, я вдруг осознал, что предназначен для великого.
Единственный способ выжить этом мире — это жить без правил.
Однажды приняв ванну, я вдруг осознал, что предназначен для великого.
А теперь, друзья, пора задать вопрос: “Кому вы доверяете?” Мне? Я свободно раздаю деньги. А где же Бэтмен? Он сидит дома и стирает свои колготки!
Я смеюсь только на людях. Улыбка въелась мне в кожу. Но, если заглянуть мне в душу, я просто плачу. Может, поплачем вместе?
О, как я лгал когда-то, говоря:
«Моя любовь не может быть сильнее».
Не знал я, полным пламенем горя,
Что я любить еще нежней умею.
Случайностей предвидя миллион,
Вторгающихся в каждое мгновенье,
Ломающих незыблемый закон,
Колеблющих и клятвы и стремленья,
Не веря переменчивой судьбе,
А только часу, что еще не прожит,
Я говорил: «Любовь моя к тебе
Так велика, что больше быть не может!»
Любовь — дитя. Я был пред ней не прав,
Ребенка взрослой женщиной назвав.
Просто необходимо верить и чувствовать, что где-то существует та самая, настоящая Любовь и близкие, которые не бьют по больному. И если в этот раз не получилось, однажды получится. Сцепить зубы и терпеть. Потому что она существует. ЛЮБОВЬ ЕСТЬ!
Для них она Богиня всего женственного, всего самого недоступного, всего самого порочного.
Прекрасный облик в зеркале ты видишь,
И, если повторить не поспешишь
Свои черты, природу ты обидишь,
Благословенья женщину лишишь.
Какая смертная не будет рада
Отдать тебе нетронутую новь?
Или бессмертия тебе не надо, -
Так велика к себе твоя любовь?
Для материнских глаз ты — отраженье
Давно промчавшихся апрельских дней.
И ты найдешь под старость утешенье
В таких же окнах юности твоей.
Но, ограничив жизнь своей судьбою,
Ты сам умрешь, и образ твой — с тобою.