— Дорога впереди еще длинная, — заметил Гендальф.
— Но это дорога домой.
— Дорога впереди еще длинная, — заметил Гендальф.
— Но это дорога домой.
Я точно неумелый взломщик, который не знает, как выйти, и с тоски грабит один и тот же дом день за днём.
— Что произошло? — спросил он себя. — К числу павших героев меня как будто пока не отнесешь. Хотя еще не все потеряно.
— Если вы когда-нибудь будете проходить мимо моего дома, — сказал Бильбо, — входите не стучась. Чай подается в четыре, но милости прошу во всякое время.
Бильбо внезапно понял, каково это — жить в беспросветном мраке, без надежды на лучшую долю. Кругом камень и тьма, промозглая сырость… Тут не только зашипишь, тут взвоешь. Это сочувствие было сродни озарению.
Он не мог забыть зловещего вида Горы, не переставал думать о драконе и, кроме того, был жестоко простужен. Три дня подряд он чихал и кашлял, сидел дома, а когда стал выходить, то всё равно его речи на банкетах ограничивались словами «бде очень бдиядно».
Бегут дороги вдаль и вдаль —
Через поля, через овраг,
Туда, где рек блестит хрусталь
И где в пещерах правит мрак,
Через холодные снега,
И по горам, и по долам,
Через цветущие луга,
И по траве, и по камням.
Бегут дороги вдаль и вдаль —
И под звездой, и под луной,
Но сердце вдруг сожмет печаль —
И ты потянешься домой!
И вот, пройдя через войну,
Через огонь и холод тьмы,
Узришь родную сторону
И незабвенные холмы.
Мудрый избегает говорить о том, чего не знает.
(Разумный говорит только о том, что знает.)