Школьная форма – это способ всех уравнять, сделать каждого просто цифрой, аккуратной такой цифрой в мальчишеском облике, готовой для занесения в журнал.
Взгляд его серых глаз не упускал ничего. Видел много, говорил мало.
Школьная форма – это способ всех уравнять, сделать каждого просто цифрой, аккуратной такой цифрой в мальчишеском облике, готовой для занесения в журнал.
Взгляд его серых глаз не упускал ничего. Видел много, говорил мало.
Неоновые лампы светились одиночеством. Слишком яркие; от них ничего не скроешь. От них пустота казалась в десять раз более пустой.
Он никогда не прогибался и любил говорить мне, что не скопил ничего, кроме собственного достоинства, а его-то не отдаст никому. Никакой вере, никакой церкви, никакому учению.
Такое слово, что сразу в рожу с размаху. РОДИНА.
Сердце у меня колотилось, как яйцо в кастрюле с кипящей водой.
Я не видел, какая разница между смертью и исчезновением. И от того и от другого оставались одинаковые дыры. Дыры в сердце. Дыры в жизни.
Парик на его голове жил своей жизнью, изо всех сил цепляясь за блестящую потную лысину.
Я никогда не плачу. Какой смысл? Дед говорит, что если начать плакать, то уже не остановишься – столько есть разных причин для слёз.
Я собираю слова; в россыпи звуков они – как леденцы.
Слёзы, они заливают с головой, встают комом в горле. От них хочется кричать, от слёз.