— Учительница задала нам на следующей неделе прочесть биографию. Чью бы биографию нам прочесть, сэр?
— Того, кто прожил очень короткую жизнь.
— Учительница задала нам на следующей неделе прочесть биографию. Чью бы биографию нам прочесть, сэр?
— Того, кто прожил очень короткую жизнь.
— Так у тебя теперь сестренка, а, Чарли Браун?
— Да, и я так счастлив…
— Счастлив? Думаю, ты не в курсе, что перенаселение – это серьезная проблема!
Для счастливого брака нужны две вещи: стальные нервы и работа с долгими командировками. Только тогда есть шанс не удавить друг друга.
Ещё один знак, указывающий в том же направлении, — это «культ эмиграции». То внимание, которое уделяется свободе эмиграции, объявление права на эмиграцию «первым среди равных» прав человека — невозможно объяснить просто тем, что протестующие хотят сами уехать, в некоторых случаях это не так. Тут эмиграция воспринимается как некий принцип, жизненная философия. Прежде всего как демонстрация того, что «в этой стране порядочному человеку жить невозможно». Но и более того, как модель отношения к здешней жизни, брезгливости, изоляции и отрыва от неё. (Ещё Достоевский по поводу Герцена заметил, что существуют люди так и родившиеся эмигрантами, способные прожить так всю жизнь, даже никогда и не выехав за границу.)
— На твое счастье, когда я расплачусь за твои услуги, это будет не твоя забота.
— На твое счастье, я сочла твою компанию беседы достаточной платой.
— Обручальные кольца? Он собирает трофеи! Серийщик.
— Этот парень больной на всю голову. Он, наверно, и в буфете питается.
— Семья не может быть счастливой.
— Почему нет?
— Назови мне хоть одну счастливую семью.
— Семья Рагнара.
— Какая из них?