Я человек честный — что зарабатываю, на то и живу... как дурак!
Мир дому твоему
Cлайд с цитатой— Да вас же пересажать всех надо!
— Нас пересажать — тут ничего работать не будет.
— Ну есть же законы, чтобы по ним жить.
— Чтобы между ними жить, между. У нас государственное учреждение, а не детсад. Нам снабженец нужен, а не пионер всем пример.
— В последнее время ни в чем компрометирующем не замечен.
— Ну, это в последнее время...
Сегодня меня могут пригласить в гости, чтобы проведать меня, навестить. Что может быть прекраснее человеческого общения? И будет шумно и весело, и будет накрыт стол. Пока кто-то не поднимет бокал и не произнесет слова, от которых смолкнут все речи. И люди бережно понесут бокалы навстречу друг другу. И шепотом, словно молитву, повторят слова, ставшими сокровенными для всех нашей планеты. В разных странах на разных языках звучат эти слова, но означают они одно и то же — мир, мир дому твоему, человек!
Ты думаешь, мы хотим, что ли, так работать? Нельзя по-другому. Нельзя, не получается. И не получалось ни у кого. Никогда не получалось. Для чего мы это все делаем? Для себя, что ли? Для общего блага. Каждый из нас что с этого дела имеет? Ничего, я вон третий год не могу ремонт дома сделать, не хватает времени у меня. У Сергея Дмитриевича вон детей до сих пор нет, ему все некогда. Что он себе с это дела нажил-то, кроме язвы желудка? Для общего блага...
Я ученый, поэтому несколько рассеян. Но, в отличие от них, все прекрасно помню. Хотя не всегда, но отчетливо.
Снабженец — это, не при телефонах будет сказано, контрразведчик. Который может взять у своих свое, когда пароля никто не знает, но все им пользуются. Когда не понять, где чье, кто где работает, когда вместе делаем общее дело, воруя друг у друга все, что только можно. Хотя ничего нельзя.
Создается впечатление, что это не вещи для нас, а мы для вещей, и как страшный символ огромной ценности вещей и дешевизны человеческой жизни, и придумана эта «гуманная бомба», которая уничтожает все живое и оставляет нетронутыми вещи.