тоталитаризм

Бирма, Иран, Судан, Сомали, Ливия, Северная Корея, Демократическая Республика Конго, Куба, Венесуела. Я тебе могу назвать еще сто пятьдесят тоталитарных государств, где не стоит рождаться, где с самого раннего детства в тебе воспитывают ненависть для того, чтобы ты никогда не узнал правды и молчал. А правда состоит в том, что сволочь-мистификатор пользуется ситуацией и набивает себе карманы.

Примитивный московский царизм — это единственная форма, которая еще и сегодня в лучшей мере соответствует русскому духу.

— А что? — сказал он. — Что тебя удивляет? Система идиотская, и я ей служу, но сам я не обязан быть идиотом. И другие не идиоты. Все всё понимают, но ничего сделать не могут.

Человек, живущий в тоталитарном государстве, неловко чувствует себя даже в собственной шкуре.

Шагают бараны в ряд,

Бьют барабаны, -

Кожу для них дают

Сами бараны.

Мясник зовет. За ним бараны сдуру

Топочут слепо, за звеном звено,

И те, с кого давно на бойне сняли шкуру,

Идут в строю с живыми заодно.

И если все принимают ложь, навязанную партией, если во всех документах одна и та же песня, тогда эта ложь поселяется в истории и становится правдой.

Идеальный человек тоталитарного режима — не убежденный нацист или коммунист, а тот, для кого различие между фактом и вымыслом, правдой и ложью больше не существует.

Совершенно очевидно, что в конце того пути, по которому мы сейчас идем, находится тоталитаризм.

Затем наступил тридцать восьмой год. Конечно, это было жуткое время. Однако не для всех. Большинство танцевало под жизнерадостную музыку Дунаевского. Кроме того, ежегодно понижались цены. Икра стоила девятнадцать рублей килограмм. Продавалась она на каждом углу.

Конечно, невинных людей расстреливали. И все же расстрел одного шел на пользу многим другим. Расстрел какого-нибудь маршала гарантировал повышение десяти его сослуживцам. На освободившееся место выдвигали генерала. Должность этого генерала занимал полковник. Полковника замещал майор. Соответственно повышали в званиях капитанов и лейтенантов.

Расстрел одного министра вызывал десяток служебных перемещений. Причем направленных исключительно вверх. Толпы низовых бюрократов взбирались по служебной лестнице На заводе, где трудился Федор Макарович, арестовали человек восемь. Среди прочих – начальника цеха. Федор Макарович занял его должность На фабрике, где работала его жена, арестовали бригадира. На его место выдвинули Галину Тимофеевну.

Аресты не прекращались два года. За это время Федор Макарович стал главным технологом небольшого предприятия. Галина Тимофеевна превратилась в заведующую отделом сбыта.

— Мистер Адамс, нарушителя не видно.

— Да потому что, он сейчас сидит прямо передо мной в бункере, придурок.

— Как величественно. Даже если всё это краденно-перекраденно. Нам нужно поговорить.

— Это символ тоталитаризма, он и должен быть величественным, ну как скелет динозавра. Но местами уродливо... А поговорить. Что телефон потерял? Так нужно было сказать ребятам из Хьюстона.