такси

— Херово выглядишь, приятель.

— Я-то с пяти утра работаю. А с тобой что?

— Бухал.

На редкость жизнерадостный водитель провез Ричарда по таким улочкам, о существовании которых тот даже не подозревал, бодро рассуждая о политике, росте преступности и пробках на дорогах – как рассуждают все лондонские таксисты, если пассажир жив и говорит по-английски.

— Есть, я отследила его такси.

— Он вызвал такси!?

— Да. Ох уж эти «дети»!

— Этот «ребенок» — убийца.

В России водители делятся на два типа: на аккуратных и те, у кого навигатор голосом Басты разговаривает. Если я сажусь в машину, а там голос говорит: «Ну что, поехали на бричке?», я думаю: «В машине шмаль, сто процентов! Хоть бы нас мусора не остановили, а то эти проблемы... Условка на водиле, по-любому, мне это не надо!»

Такси это ужасная работа. Тяжёлая, отвратительная. Когда ты таксист, у тебя нет никакого будущего. Поэтому ты придумываешь себе грандиозное прошлое. Мне один как-то сказал: я однажды как-то скрипковалютами занимался. В музыкальной школе, видимо, да? Я думаю, что фильм Люка Бессона «Такси» это всё грандиозный вымысел таксиста. Я думаю, что Люк Бессон приехал к Москву, сел к нашему таксисту в машину и ему наш таксист говорит: «Откуда приехали? С Парижа? Понятно... У меня, кстати, у жены батя генерал французской армии. Друг у меня в полиции работает, Эмильен... Вот такой парень! Татарин. Хороший парень».

Великая тайна Манхэттена: когда начинается дождь — все такси куда-то исчезают.

Я не одобряю утреннюю болтовню даже в тех, кого знаю и люблю. Обычно это признак небрежного ума, которому не стоит потакать.

Стой, автолюбитель! Ну чё, водила, едем, сто рублей дам.

В советское время меня пугали рыжие тараканы, которые выпрыгивали непонятно откуда, и таксисты, которые всех обдирали. Когда я ловил такси в 30-градусный мороз, машины с зелёными огонёчками проезжали мимо меня: понятно было, что много я не заплачу, я был скромно одет. И я думал: настанет время, когда меня будут догонять и спрашивать: «Куда вас отвезти?» И это время настало.

В какой-то момент я понял, что сошёл с ума и возненавидел всех женщин, как пассажиров. Потому что когда женщина пытается объяснить, как до неё доехать, она описывает местность с помощью чувств. Мужик совершенно чёткий ориентир даёт. Он такой: «Я на остановке, в красной куртке, стою, сру». Ты подъехал, подождал, забрал, уехал. Когда женщина, там просто ужас...

Она говорит: «Будете проезжать, там мужчина такой, в лиловой рубашке стоит, такой импозантный, у него подбородок римский такой... Молодой Тото Кутуньо просто! Справа от него увидите лужу, в отражении лужи будет арка такая в стиле барокко , заезжаете в эту арку, там, значит, клумба, там, естественно акация растёт, сделаете два круга вокруг акации, как почувствуете запах, как будто впервые влюбились, выезжайте оттуда. Там, значит, женщина в красном палантине машет вам рукой. Это не я, это сумасшедшая, у нас там вечно все машут...»

Да твою мать, подойди ты к мужику, который срёт, по-братски! Я там стою, горю.