слава

Во время скучное печали и несчастья,

Когда всё пасмурно и на дворе ненастье;

Когда мой чижичек повесив нос сидит,

И всё вокруг меня, всё сентябрём глядит;

Когда, набравши дров, камин свой затопляю

И синий огонёк мехами раздуваю, -

Тогда с унынием сажусь против него,

Забывши целый свет и друга своего,

Беседую один с моим воображеньем.

И, видя ход вещей и времени стремленье,

Несчастье всех людей, ничтожность жизни их,

Которая кратка, как самый скорый миг, -

Теряюсь в мыслях весь, себя сам забываю;

Но вдруг смущенный взор в камин я обращаю

И вижу — угольки потухли уже там.

Вот участь всех людей, награда суетам:

Жар в угле пропадёт — и уголь потухает;

Так, после славы всей, и смертный умирает!

Этот мир полон угроз и опасностей, Дэвид. Мы встречаем с открытым забралом тех, которые нам предназначены. Когда приходит время, надо делать выбор и действовать во имя великого блага, даже рискуя собой, но без нужды мы не отдаем свои жизни. У каждого из нас только одна жизнь, чтобы прожить или отдать ее. Разве в том состоит слава, чтобы потерять ее в безнадежной ситуации?

Когда слышишь об успехе кого-то из знакомых, пришедшей к нему славе, обычно возникает ощущение, что слава эта появляется ниоткуда, вспыхивает, как «сверхновая».

— Сегодня великий приз вручит особый гость, который дорог всем нам, хоть мы и боимся его до усрачки.

Узрите его! Он вернулся к нам с того света! Озарил лучами славы уголки Газтауна!

Как и его отец. он победил смерть! Бесмертный, Олимпиец, наш Бог!

Мы начинали без заглавий,

Чтобы окончить без имен.

Нам даже разговор о славе

Казался жалок и смешон.

И яростную жажду славы

Всей жизнью утолить должны,

Когда Россия пишет главы

Освобождающей войны, —

Без колебаний, без помарок —

Страницы горя и побед,

А на полях широких ярок

Пожаров исступленный свет…

Живи же, сердце, полной мерой,

Не прячь на бедность ничего

И непоколебимо веруй

В звезду народа твоего.

Когда-то я мечтала, чтобы мои портреты были на афишах. А теперь… лишь бы не на туалетной бумаге!

Богатство скоро наскучит тебе, поверь: ты заметишь, что оно лишает тебя возможности стать выдающимся человеком.

Мольер начал в последнее время с удивлением замечать, что слава выглядит совсем не так, как некоторые её представляют, а выражается преимущественно в безудержной ругани на всех перекрёстках.

Получилось так, что даже косвенные борцы за счастье человечества — ученые, изобретатели, строители – в Америке не популярны. Они с их трудами, изобретениями и чудесными постройками остаются в тени, вся слава достается боксерам, бандитам и кинозвездам.

Слава — торчок. Тут удивляться давно уже нечему.

Увидев знак «уступи дорогу», ты отсыпаешь порошка первому встречному.