семья

— После того, как я вернул камни на место, я подумал… Может быть, мне стоит пожить той жизнью, которую Тони говорил мне заиметь.

— И какой она получилось?

— Потрясающей.

— Мне кажется, нужно очень чётко разделять понятия: любовь, влюбленность и страсть. Это три абсолютно разных состояния, которые непохожи друг на друга. Влюбленность бывает в шестнадцать. Это такой флёр, что-то искрящееся, воздушное, трепетное, и сердце выскакивает, и ладошки потеют. Каждая девочка, становясь девушкой, женщиной, проходит через эти ощущения. И я проходила. Страсть тоже — абсолютно понятное, естественное чувство, когда всё клокочет внутри, бушует. Страсть — это гремучий коктейль инстинктов, влечения, темпераментов. Тебе кажется, что ты можешь через всё переступить, всё отрицать...

— Такая страсть — разрушающее чувство.

— Да… А любовь — самое сладкое и надежное, созидающее, очень благополучное и спокойное чувство… И оно не отменяет ни влюбленности, ни страсти, просто они переходят в другое качество. Есть доверие, нежность, комфорт. И ощущение семьи, когда мы с мужем вместе смотрим, как наш ребенок играет. Я смотрю на Андрея, потом на Максима, и он в этот момент тоже на меня смотрит. И мы понимаем, что у нас даже мысли сошлись. Одно и то же думаем: вот оно, наше чудо, результат нашей любви… А ещё для любви важен общий юмор, чтобы у людей совпадала природа юмора… Когда люди живут в семье, у них вырабатываются свои ритуалы, традиции, сленг, которые не поймёт посторонний человек. И это невероятно обаятельно, трогательно — это и есть любовь! Хотя любовь — ещё и терпение. А бывает, любовь — это и размолвки друг с другом...

Антропологи скажут тебе, что нуклеарная семья — это не мать, отец и ребенок. Нет, это мать и дитя. Отцы приходят и уходят. Они уплывают за море, уходят на войну и часто не возвращаются. А вот мать с ребенком связаны навеки. Мать и дитя — это базовая единица. Мы с тобой и есть такая единица, и я буду до последнего защищать ее — защищать нас.

Не превращай всякий разговор в битву за превосходство.