Резкий химический запах был совсем не похож на сахарную дымку моих снов, как жасмин желтый не похож на жасмин низкий: первый символизирует разлуку, второй – привязанность.
Ванесса Диффенбах
А это болотник – символ гостеприимства. Вручая тебе букет болотника, я приглашаю тебя в свой дом и в свою жизнь.
Из детского дома вроде этого было три пути: побег, совершеннолетие, тюрьма. Детей старше четырнадцати уже никто не усыновляет, дом они находят крайне редко, почти никогда. Эти девочки знали, что их ждет. Их глаза не выражали ничего, кроме страха: они боялись меня, боялись Клер, жизни, которая была им дана, и жизни, которую заслужили.
Я имею в виду язык цветов. Этот язык родом из Викторианской эпохи, как и твое имя. Люди тогда общались посредством цветов. Если мужчина дарил девушке букет цветов, та бежала домой и пыталась расшифровать его как тайное послание. Алые розы означали любовь, желтые – измену. Поэтому цветы для букета молодым людям приходилось выбирать с умом.
Если бы я рожала на холодном бетонном тротуаре, среди машин и шума, было бы лучше. Ребенок сразу бы понял, что в этом мире не бывает мягко и нечего рассчитывать на теплый прием.
Теперь, когда я стала взрослой, мои надежды на будущее были просты: я хотела жить одна и быть окруженной цветами.
Я бросила снимки в канаву и села на тротуар рядом с фотолабораторией, чувствуя себя неудачницей.
– Экспериментируете с абстракцией?
– Нет, экспериментирую с безрукостью.
Если мох может расти без корней и материнская любовь возникает сама собой, словно из ниоткуда, то я ошиблась, считая себя недостойной растить свою дочь. Ничьи, нежеланные, нелюбимые могут научиться дарить любовь так же щедро, как все остальные.