личность

Личность есть боль, и борьба за реализацию личности есть страдание. Эта борьба за личность предполагает жертву, но жертва никогда не означает отказа от личности.

Они романтизируют нас, зеркала, и в этом их секрет; какой изощренной пыткой было бы уничтожение всех зеркал на свете: где бы удостоверились мы тогда в существовании собственной личности?

Вы — это не вы, а комплекс импринтингов и научений. Вы — это перфузия дофамина и окситоцина.

Потеряв ногу или глаз, человек знает об этом; потеряв личность, знать об этом невозможно, поскольку некому осознать потерю.

Прежде чем душа соприкоснется с материей, она должна пройти промежуточную стадию, которая приспособит её сознание для восприятия материальных предметов. Люди с незапамятных времен пытаются понять, что такое материя, тогда как это просто форма сознания. Поскольку у каждого материального объекта есть свой сознательный, а следовательно, личностный прообраз, то к Солнцу, Луне, Земле и другим планетам следует относиться как к личностям. Затенённое сознание – тоже форма существования сознания, которая необходима, чтобы душа воспринимала материальную сторону объективного мира. Эта стадия сознания тоже одушевлена и обладает свойствами личности. Всё имеет свойства личности. Наши чувства воспринимают только то, что лежит на поверхности, они скользят по внешней стороне бытия, которая называется материей. Но за всем этим стоит личность. Без влияния другой личности наше сознание не может опуститься до стадии грубой материи.

Мы становимся по-настоящему зрелыми личностями только тогда, когда перестаем ныть и жаловаться на то, что в наших проблемах виновны обстоятельства или другие люди, когда начинаем искать скрытую скрытую справедливость, которая и регулирует нашу жизнь.

Считается, что я всегда играю самого себя. Господи боже! Я бы сыграл себя, если бы знал, кто это такой. Сыграл бы с полной выкладкой! Но никогда ведь не знаешь, кто ты на самом деле

Айя смотрела, как Анита аккуратно раскладывала шарики по коробкам: в одну положила только синие шарики, в другую только зеленые, в третью только красные. Все желтые шарики остались в большой коробке. Анита минутку полюбовалась своим творением. Позвала маму и сестру, показала им пальчиком на результат своего труда.

— Умница, — улыбнулась Вероника. – Вот это красный цвет. Это зеленый. А это желтый. А вот это какой?

— Сиий, — заулыбалась Анита.

— Правильно, молодец, это синий.

Анита снова высыпала все шарики в коробку, перемешала ручками и принялась раскладывать. Теперь в одной коробке снова оказались только синие мячи, во второй зеленые вперемешку с красными, а в третьей вообще смесь из всех четырех цветов.

— Знаешь, мама, когда я смотрю, как она играет, мне кажется, кто-то на небе точно также играет в нас. Берет наши души и перемешивает их как хочет. Ведь после смерти душа наверняка не умирает вместе с телом, правда?

— Я не знаю, милая.

— А я точно уверена. Душа не умирает, она куда-то возвращается. В какой-то резервуар. Вся целиком, со всеми её компонентами – с любовью и ревностью, со страхом и печалью, с горестями и мечтами. Много-много вот таких «шариков», и в каждом – что-то важное, какая-то часть личности человека. И вот, попадает это всё в какую-то огромную коробку – например, вот в такую же, с розовым бантом, – а потом кто-то берет и раскладывает все эти частички снова по маминым животам — и рождаются дети. Кто-то снова весь состоит из частичек себя прежнего. Кому-то достались красные и зеленые шарики – частично смешались компоненты двух когда-то существовавших личностей, а кто-то и вовсе весь, как мозаика, состоит из разноцветных частичек живших когда-то совершенно разных людей.

— Любопытная теория, — улыбнулась Вероника. – Она могла бы объяснить возникновение раздвоения личности или проблемы с памятью. А еще тогда становится понятно, почему люди ищут и находят друг друга, влюбляются. Они стремятся воссоединиться?

— Наверное, — Айя вздохнула. – Видимо, в нас с Саймоном слишком много общих частичек, раз я никак не могу прекратить мечтать о нем. И, похоже, третья часть этого внутреннего разноцветного богатства досталась Стефани…

За тонкой оболочкой личности, представляемой человеком в социуме, – будь то мужчина, дама или невинная девица, – клокочет бездна, полная гурий и чудовищ. И если первые охотно показываются на свет, то последние обитают на самом дне. Однако и те, и другие существуют. Невинности не бывает даже в мыслях.

Личность может быть понята лишь как акт, она противоположна пассивности, она всегда означает творческое сопротивление. Акт всегда есть творческий акт, нетворческий акт, есть пассивность. Акт не может быть повторением, он всегда несет с собой новизну. В акт всегда превходит свобода, которая и несет эту новизну.