история

Да наконец, разве собственно история, хотя изложенная прозой, не переполнена точно так же поэтическими вымыслами, фантастическими эпизодами, натяжками в объяснениях и пр.? Разве в ней мы не встречаем всевозможных нелепостей вроде того, например, что название сарацинов произошло от Сары, а Нюрнберга — от Нерона, что Неаполь появился на яйце, что после некоторых войн с турками у детей бывало не 32 зуба, а 22 или 23? Разве историк Турпино, этот Маколей своего времени, не сообщил в своей хронике, что стены Пампелуны пали сами собою, едва лишь спутники Карла Великого начали молиться Богу? Да и вообще, в нашей истории столько басен, порожденных безумием человечества (тем более склонного ко всему фантастическому, чем оно невежественнее), что наши филологи только понапрасну ломают себе голову в тщетных усилиях найти разумное объяснение для этого ребяческого бреда.

Конечно, это художественное кино, кое-что авторы изменили. Вместо семи членов экипажа в фильме осталось пятеро... Да, за два часа экранного времени не перескажешь историю длиной в год и тринадцать дней. Но не переврали — и на том спасибо.

My hands are tied

For all I've seen has changed my mind

But still the wars go on as the years go by

With no love of God or human rights

'Cause all these dreams are swept aside

By bloody hands of the hypnotized

Who carry the cross of homicide

And history bears the scars of our civil wars.

Весь мир любит добрых людей, но этим миром, согласитесь правят далеко не добрые люди, далеко не мягкие. В истории запоминаются именно такие правители как Иван Грозный, Кровавая Мэри из Тюдоров. Да, был такой Владимир Красное Солнышко, но не потому что он дарил всем лучики добра, говорил: «Не хотите принять православие? Нет? Ну и не надо. Ну вы пока подумайте, пока мы кол точим».

История — это подвиг честного человека и ложь подлеца.

Нравственность — душа истории.

История — это всегда история личностей, а не институтов.

Историю пишут фанатики, убежденные в своей правоте. А убежденные в правоте другой страны пусть пишут историю другой страны.

Первый закон истории — бояться какой бы то ни было лжи, а затем не бояться какой бы то ни было правды.

Историческую точность можно достичь, только приняв её неточности.