— Может, Эльза не хочет тебя видеть?
— Я тебя не слушаю, мне надо сосредоточиться.
— Обычно те, кто уходит в горы, хотят быть одни.
— Никто не хочет быть один! Кроме тебя, конечно.
— Может, Эльза не хочет тебя видеть?
— Я тебя не слушаю, мне надо сосредоточиться.
— Обычно те, кто уходит в горы, хотят быть одни.
— Никто не хочет быть один! Кроме тебя, конечно.
В горах между людьми возникают особые связи. Поэтому меня тянет к ним так неудержимо.
Ну как же тебе рассказать, что такое гора?
Гора — это небо, покрытое камнем и снегом,
А в небе мороз неземной, неземная жара
И ветер такой, что нигде, кроме неба, и не был.
Вот так и ложится на сердце гора за горой,
Их радость и тяжесть, повенчанные высотою.
Мы снова уходим, хоть нам и не сладко порой, -
Уж лучше тяжелое сердце, чем сердце пустое.
Заблудилось утро в снах.
Сумрак спрятался в тумане.
Тихо так, что даже страх
с одиночеством в горах
манят.
— А горы в Латвии есть?
— Конечно! Там такие горы! Только они в море. Такие высокие — почти до поверхности. Вот идёшь по морю — и всё горы, горы...
Быть Заратустрой — это значит, что вместо ступней у вас крылатые божества, пожирающие гору и превращающие ее в небо, а вместо коленей катапульты, где стрела — все ваше тело. Это значит, что в животе у вас бьют барабаны войны, а в сердце раздается победный марш, и в вас вселяется такая устрашающая радость, что вынести ее обычный человек не в состоянии; быть Заратустрой — значит владеть всеми силами этого мира только потому, что вы призвали их и способны в себя вместить, это значит перестать касаться земли, вступив в прямой диалог с солнцем.
— Гора всё равно что мать. Прильни к ней, прижмись лицом к её груди, и она тебя не уронит.
— Всегда хотел выяснить, кто была его мать, и думать не думал, что найдёт её в Клыках Мороза.
Пока небеса пели колыбельную солнцу, пеленая его в красный бархат заката, жизнь в долине Глен-Мор только начинала пробуждаться. Она вспархивала с деревьев, летя на крыльях сов, выползала из норок вместе с их обитателями, испуганно озираясь по сторонам. День уходил прочь, широкой поступью шагая в направлении высоких гор на запад, оставляя за собой россыпь звезд на небосклоне. Ухватившись за их белые пики, он последний раз украдкой оглянулся, окинув взором холмистую поляну, оставшуюся позади...