фанатизм

Через всю историю человечества проходит вечно возрождающееся племя таких вот фанатиков общего блага и писаного закона. Их логика граничит с бесчеловечностью, бездушием, как в отношении других, так и в отношении самих себя; эти служители отвлеченных богов и абсолютных правил берут на себя роль палачей, ибо желают быть последними палачами. Но это лишь самообман, так как после их смерти мир перестает им повиноваться.

Нет ничего страшнее людей идейных, искренне верующих. Идейность, помноженная на необразованность,  — нитроглецерин истории. И здесь я просто не могу не повторить Губермана:

Возглавляя партии и классы,

Лидеры вовек не брали в толк,

Что идея, брошенная в массы, -

Это девка, брошенная в полк...

Распространяясь на умы, сложная теория всегда редуцируется до примитивного лозунга. Профанируется. Собственно говоря, смысловая редукция — это плата за широту охвата. Теория полностью выхолащивается, атрофируется, зато миллионные армии сторонников готовы идти в бой. И проливаются кровь и слезы...

... всё зло в мире — от радикалов и фанатиков. шуток не понимают, сами злобствуют и других доводят до белого каления.

Умереть за религию еще не значит доказать, что эта религия истинная и божественная; это доказывает в лучшем случае веру мучеников в то, что их религия такова. Какой-нибудь энтузиаст, идущий ради религии на смерть, доказывает разве только, что религиозный фанатизм часто может быть сильнее привязанности к жизни.

Самые жестокие, неумолимые из всех людей, склонные к ненависти, преследованию, — это ультрарелигиозники.

Фанатик — это человек, который не может изменить взгляды и не может переменить тему.

— Ты заставляла смотреть меня все восемь фильмов о Гарри Поттере. Я никогда не любила Гарри Поттера!

— Не может такого быть! Ты любишь Гарри Поттера! Ты смотрела все восемь фильмов!

Фанатик — человек, который упрямо и ревностно придерживается мнения, которого вы не разделяете.

Делам надо поклоняться, а не статуям. А может быть, даже и делам поклоняться не надо. Потому что каждый делает, что в его силах. Один — революцию, другой — свистульку. У меня, может, сил только на одну свистульку и хватает, так что же я — говно теперь?..