Фэнни Флэгг

Папа смастерил мне на заднем дворе веревочные качели, целый день потратил на это, но, к сожалению, допустил ошибку в расчетах, когда их вешал. Я крепко взялась за веревку, папа разогнался и изо всех сил качнул меня, и качели врезались прямо в дерево, так что теперь у меня передний правый зуб обломан. Папа говорит — зато я отличаюсь от других. А мама говорит — уродство.

У мамы есть теория о том, что папа несколько раз пытался меня убить. Однажды я уснула в гостиной, он понес меня в спальню и по дороге разбил мне голову. Еще он столкнул меня с пристани в Жемчужную реку, когда мне было три года, и долго не прыгал за мной — считал, что маленькие дети, как и молодые животные, умеют плавать, если достаточно испугаются. Но я испугалась недостаточно. Видели бы вы весь тот мусор на дне, который я успела разглядеть, пока ждала, что он нырнет и меня вытащит. Консервные банки, старая коробка от сигар «Рой-Тан» и кремень для высекания огня.

Скоро дождь пойдет,

Скоро снег пойдет,

И вся листва с деревьев

На фиг упадет.

Папа ведь с трудом заставил маму за него выйти. Она считала его уродом, малявкой и дистрофиком, но он не отставал. Писал ей стихи, а когда она сказала, что не хочет за него выходить, он заплакал и устроил такой скандал, что его все пожалели. Он всю ночь прорыдал на ее крыльце. Бабушка моя сказала ей: лучше соглашайся, а то он не уйдет. Я лично очень рада, что мама согласилась.

— Жизнь похожа на американские горки: то вверх, то вниз, то ухаб, то поворот.

— А-а! — подхватила Элнер. — Значит, надо вдохнуть поглубже и получать удовольствие.

— Вот именно. Только вот в чем дело... Большинству людей кажется, будто они за рулем, и они так стараются управлять, что пропускают все самое интересное.