дневник

Я слышала свистящий звук.

Он был близко, и я слышала его каждый раз, когда я вздымала грудь.

Так я узнала, что это был не ветер, а звук, исходящий из меня.

Эта комната такая холодная, такая темная.

Ах, ни лежала ли я также на этом холодном полу раньше?

Я закрыла глаза с одной мыслью.

Слезы, кровь, я уже не знаю, что течет по моим щекам.

Мощные порывы ветра дули в окно.

Я слышала, как перелистывались странички лежащего на столе дневника.

Это был мой дневник.

Книга в красном переплете, в которой все было написано обо мне.

Я помнила все, что там написано, будто бы это случилось только вчера.

Хотя я никогда и не писала в этом дневнике, я знала, о чем в нем говорилось.

Я очень не люблю публичного дневника. Человек пишет о себе в расчёте на то, что это прочтут окружающие. Есть несколько типажей в сети. Есть романтическая девочка, есть мальчик — брутальный мачо, который комментирует военные события с войны с политической точки зрения и т. д. Любой, у кого есть ЖЖ — это человек с явной психической патологией.

Я слышала свистящий звук.

Он был близко, и я слышала его каждый раз, когда я вздымала грудь.

Так я узнала, что это был не ветер, а звук, исходящий из меня.

Эта комната такая холодная, такая темная.

Ах, ни лежала ли я также на этом холодном полу раньше?

Я закрыла глаза с одной мыслью.

Слезы, кровь, я уже не знаю, что течет по моим щекам.

Мощные порывы ветра дули в окно.

Я слышала, как перелистывались странички лежащего на столе дневника.

Это был мой дневник.

Книга в красном переплете, в которой все было написано обо мне.

Я помнила все, что там написано, будто бы это случилось только вчера.

Хотя я никогда и не писала в этом дневнике, я знала, о чем в нем говорилось.

Я очень не люблю публичного дневника. Человек пишет о себе в расчёте на то, что это прочтут окружающие. Есть несколько типажей в сети. Есть романтическая девочка, есть мальчик — брутальный мачо, который комментирует военные события с войны с политической точки зрения и т. д. Любой, у кого есть ЖЖ — это человек с явной психической патологией.

Снятынский уверяет, что, когда заведешь привычку записывать свои мысли и впечатления, это становится любимейшим делом в жизни.

Хорошие девушки ведут дневник, у плохих же нет на это времени. Я же просто хочу жить, чтобы об этом потом помнить.

Дневник — последний источник, к коему следует прибегать, если хочешь узнать о человеке правду. Ни у кого не хватает смелости выложить все до конца — на бумаге: по крайней мере там, где речь заходит о любви.