бессмертие

... на всей земле нет решительно ничего такого, что бы заставляло людей любить себе подобных, что такого закона природы: чтобы человек любил человечество — не существует вовсе, и что если есть и была до сих пор любовь на земле, то не от закона естественного, а единственно потому, что люди веровали в своё бессмертие. в этом-то и состоит весь закон естественный, так что уничтожьте в человечестве веру в своё бессмертие, в нём тотчас же иссякнет не только любовь, но и всякая живая сила, чтобы продолжать мировую жизнь. Мало того: тогда ничего уже не будет безнравственного, всё будет позволено, даже антропофагия. для каждого частного лица, например как бы мы теперь, не верующего ни в бога, ни в бессмертие своё, нравственный закон природы должен немедленно измениться в полную противоположность прежнему, религиозному, и что эгоизм даже до злодейства не только должен быть дозволен человеку, но даже признан необходимым, самым разумным и чуть ли не благороднейшим исходом в его положении.

— Джек, вот скажи, у тебя были и кубки, и вода, и слеза, ты мог бы жить чуть ли ни вечно!

— Источник действительно испытывает, Гиббс, но лучше не знать, какое мгновение станет для тебя последним. Каждый кусочек твоего естества живет этой бесконечной тайной. И кто сказал, что я не буду жить вечно? Я тот, кто открыл живой источник! Я не хочу верховодить судьбой, Гиббс, мне по душе жизнь пиратская.

Срок больший или меньший, покуда не стёрся наш след, зовут бессмертием.

Люди не умеют жить. Они переживают, что смертны, но… дайте им вечность и они будут только роптать и выражать недовольство – только и всего.

Ярче прожигай жизнь, и ей не дай остыть.

На миг себя почувствую бессмертным,

Но в «Русской рулетке» так редко выстреливает холостым.

– Хочешь знать, каково это, быть мертвым? – прошептал он. – Холодно, друг мой. Темно и холодно.

Для бессмертной души нужно такое же и дело бессмертное, как она сама. И дело это, бесконечное совершенствование себя и мира — и дано ей.

Пыл времени безжалостно сотрет

Всю землю в порошок, поверьте,

И лишь Любовь вовеки не умрёт,

Она — сильнее смерти!

Мне кажется, что люди, обычные заурядные люди, никак не соответствуют грандиозной идее вечной жизни. Со своими ничтожными страстишками, мелкими добродетелями и пороками они вполне на месте в повседневности бытия; но идея бессмертия слишком величественна, она не вмещается в форму столь скромного размера.