ад

Я была бы счастлива, если бы ты жила в настоящем аду, чем в раю с этой нюней. Чему она тебя сможет научить? Как красиво и манерно тосковать? Как плакать двадцатью способами?

Как говорил мой гуру: «Врата ада заперты изнутри». А если они заперты изнутри, то как Бог может вывести оттуда людей? Им хочется там находиться, и они держат круговую оборону, чтобы только не попасть в рай. Как может попасть в рай гневный человек? Как может попасть туда подавленный человек? Как может это сделать пораженный страхами и тревогами человек? Как может попасть туда вечно сражающийся человек? В раю нет атомных боеголовок! Но есть люди, которые так держатся за боеголовки, что не могут пролезть в рай! Самый лучший способ избавиться от войны и боеголовок — научиться жить в раю и научить этому своих врагов. Если все будут жить в раю, не нужны будут боеголовки и не будет никаких врагов. А если враги — такие дураки, что не хотят жить в раю, то им же хуже, хотя и жаль.

Я ничего не вижу, кроме этого чёртова колеса,

Вот оно поднимается, где-то под ним — леса,

Благотаные райские кущи, живой ручей.

Там я стал бы желанным, лучшим, а здесь — ничей.

Ты прошел полкруга и был таков, и каждый таков, как ты,

Потому что нет вечной жизни и дураков, никогда не боящихся высоты,

Потому что там, куда поднимается неумолимое колесо,

Кровь холодеет и останавливается, превращаясь в небесный сок.

Говорят, ад находится под землей — ты не верь им, они не знают, что говорят,

Ад — это тысячи метров над нами, где птицы небесные не парят.

Десять секунд до встречи с ним... восемь, быстрее... семь...

Те, кто оставил землю, поднимаются на чёртовом колесе.

Оно стоит на вершине мира, над раем земным и небесным дном.

Я боюсь высоты, но я знаю — туда придется идти одной.

И когда ты подводишь меня к турникету, выпуская билет из рук,

Я почти привыкаю к этому, начиная девятый круг.

В любом аду есть своя богиня.