Сюзанна

— ... Чем вы занимаетесь на досуге?

— Читаю, рисую, пишу стихи. Слабые. Когда я инкогнито посылаю свои вирши на рецензию, мне обычно приходит ответ, что они ужасно бездарны.

— Люди, которые любят говорить о бездарности других, обычно хорошо знакомы с темой изнутри. Не слушайте их.

— Орфография — это очень важно. Без нее как без рук.

— Выстрел Жозефа в воздух помог куда больше, чем твои грамотные письма в кадастровое агенство.

— Как выглядит твоя девушка?

— Она вся сверкает. Похожа на праздник.

— Но ты всё равно мой...

— Я пустое место, Сюзанна, старый потрёпанный предмет обихода.

— Всё равно ты мой.

— Ребёнку, чтобы уснуть, нужен его любимый плюшевый медвежонок. Его любовь к игрушке необъяснима. Я твой плюшевый медвежонок.

— Однако, дружочек, все вышло не так, как ты предполагал, и не так, как мы с тобой ожидали!

— Случай распорядился мудрее, чем мы все, вместе взятые, моя крошка. И так всегда в жизни: мы-то стараемся, строим планы, готовимся к одному, а судьба преподносит нам совсем другое. Начиная с ненасытного завоевателя, который способен проглотить весь мир, и кончая смиренным слепцом, которого ведет собака, все мы — игрушки ее прихотей...

Он в Лас-Вегасе. И в этом костюме, в огромном номере. Мне его жаль.

— Ты используешь меня, используешь Рэймонда. Ты используешь всех.

— Использую Рэймонда? Эй, Рэймонд, я использую тебя?

— Да.

— Заткнись. Он отвечает на вопрос, который ему задали полчаса назад.

— Ну почему, Сюзанна?

— Она мне не нравится!

— Нет, ну скажи причину!

— А если я не хочу говорить? Доказывать, что у меня есть на то причины, значит, допустить, что у меня не может быть их вовсе!

— В детстве, когда мне было страшно, приходил человек дождя и пел мне. Это был мой воображаемый друг.

— И что с ним стало?

— Ничего, я повзрослел.

— Ваше Сиятельство! Рождён быть царедворцем!

— Говорят, такое трудное ремесло...

— Получать, брать, просить! Три слова — вся тайна.