Скотт МакКолл

– Чувак... ты мой лучший друг, ты не можешь на меня злиться.

– Я больше не злюсь. Слушай, Скотт, у тебя есть нечто. Понимаешь, хочешь ты этого или нет... но ты можешь делать то, что никто другой не может. А это значит, что у тебя нет выбора. Ты должен что-то сделать.

– Я знаю. И я сделаю.

— Я убью его.

— Нет, не так. Ты узнаешь, кто управляет им, а затем ему поможешь.

— Нет, ты был прав. Давай убьём его.

— Ты в порядке?

— Помнишь, что я сказала? Когда мы задыхались?

— Ты имеешь в виду, о поездке во Францию?

— Я имею в виду о том, чего я еще не сделала, но все еще хочу сделать.

— Да.

— Это — одна из них.

– Они не должны узнать об этом... ни мама... ни отчим. Я не могу снова с ними так поступить.

– Что значит снова?

– Меня исключили из школы. И я это заслужил. Они так смотрели на меня... когда узнали, что я сделал с машиной.

– Лиам... всё нормально.

– Они не должны увидеть меня таким. Я... я же...

– Монстр? Ты не монстр. Ты оборотень. Как я.

— Мы думаем, она может обратиться.

— В кого?

— В единорога, а ты о чем подумал?

— Таким образом, их четыре.

— Четыре? У тебя четверо подозреваемых?

— Да, но сначала их было десять. Ну, технически, девять. Я посчитал Дерека дважды.

– Мы не можем перемещаться между мирами. Но Кори может. Он может существовать в обоих мирах.

– И он может брать людей с собой.

– Как в доме Скотта. Он затащил Призрачного Всадника в наш мир.

– А на игре в лакросс он затащил нас в их мир.

– Что, если так Дуглас и делает это? Что, если Кори – ключ?

– Интересная теория. Железная логика, да, но он там, а мы здесь. Поэтому единственный способ всех спасти – это перенаправить поезд.

— Меня напрягают те слова Дитона. Когда-нибудь слышал о регрессии к среднему значению?

— Нет. Кажется, нет.

— Под этим он имел в виду, что жизнь никогда не бывает только плохой или только хорошей. В конечном счёте всё возвращается к среднему значению. А теперь вспомни последние месяцы. Всё ведь было хорошо, да? Но не потрясающе.

— Да... Но за эти полгода нас никто не пытался убить.

— Точно. Мы уже давно болтаемся где-то посередине, а это значит, что в какой-то момент весы должны качнуться в ту или иную сторону: всё снова станет или очень хорошо...

— Или плохо...