Мальчик

— Гут морген, мальчик. Я турист, я немножко заблуждался... Мне нужно в Кукуевск.

— Военный завод, что ли?

— Я-я, натюрлих! Вот тебе, мальчик. [даёт мальчику жевательную резинку]

— Э!? Это что?

— Это, мальчик, жвачка.

— Да ты за кого меня принимаешь?

— Кукуевск, Кукуевск, плиз!

— Чтобы я вам наш военный завод продал? Да пошёл ты, дядя! Эй, слышишь? Ты там передай, пусть в следующий раз с кроссовками приходят, «Nike» там или «Adidas», вот тогда — поговорим, а за жвачку мы Родину не продаём!

— Города, которые предали своих детей, долго не живут.

— Даже если одного?

— Даже если одного, — тихо, но твердо сказал Пассажир.

— Ты можешь сказать… [с австралийским акцентом] «Ну надо же!»?

— Ну надо же!

— Блестяще! Не важно, что я буду говорить, соглашайся со мной, хорошо?

— Хорошо.

— Прелестно! Вы будете отрицать все, что бы я ни сказал.

— Простите, я не понимать.

— Сойдет. А вы будете читать мне мораль, что бы я ни сказал.

— Знаете, это перманентный маркер!

— Ух ты, ребята, вы просто великолепны!

Когда кто-то показывает пальцем на небо, только дурак смотрит на палец.

Но когда дают приказ, ты его обсуждать не должен. Мне кажется, вся беда именно оттого, что мы все время думаем: а что, если? А зачем? Надо делать, все. Каждому ведь сказали, но делают очень немногие.

— Хессалонец, с которым ты дерешься, я в жизни не видел человека огромнее! Я бы не хотел с ним сражаться...

— Вот почему твое имя никто не запомнит.

(— Тот воин, с кем вам придется драться, огромный, мне таких не приходилось видеть. Я побоялся бы с ним драться.

— И потому безвестным будешь ты.)

— Ты можешь сказать… [с австралийским акцентом] «Ну надо же!»?

— Ну надо же!

— Блестяще! Не важно, что я буду говорить, соглашайся со мной, хорошо?

— Хорошо.

— Прелестно! Вы будете отрицать все, что бы я ни сказал.

— Простите, я не понимать.

— Сойдет. А вы будете читать мне мораль, что бы я ни сказал.

— Знаете, это перманентный маркер!

— Ух ты, ребята, вы просто великолепны!

Когда кто-то показывает пальцем на небо, только дурак смотрит на палец.

Но когда дают приказ, ты его обсуждать не должен. Мне кажется, вся беда именно оттого, что мы все время думаем: а что, если? А зачем? Надо делать, все. Каждому ведь сказали, но делают очень немногие.