— Ты только конфеты купил?
— А что же еще? Ясное дело.
— Ты только конфеты купил?
— А что же еще? Ясное дело.
— Ты можешь сказать… [с австралийским акцентом] «Ну надо же!»?
— Ну надо же!
— Блестяще! Не важно, что я буду говорить, соглашайся со мной, хорошо?
— Хорошо.
— Прелестно! Вы будете отрицать все, что бы я ни сказал.
— Простите, я не понимать.
— Сойдет. А вы будете читать мне мораль, что бы я ни сказал.
— Знаете, это перманентный маркер!
— Ух ты, ребята, вы просто великолепны!
Профессоры маршируют,
Их лоботрясы муштруют
И жучат, отставкой грозя.
Зачем для безусых отребий
Вещать о земле и о небе,
Когда им думать нельзя?
Идут прелестные детки,
Что служат в контрразведке,
Доносит каждый юнец,
О чем болтают и мама и папа,
И вот уже мама и папа — в гестапо,
И маме и папе конец.
— Ты можешь сказать… [с австралийским акцентом] «Ну надо же!»?
— Ну надо же!
— Блестяще! Не важно, что я буду говорить, соглашайся со мной, хорошо?
— Хорошо.
— Прелестно! Вы будете отрицать все, что бы я ни сказал.
— Простите, я не понимать.
— Сойдет. А вы будете читать мне мораль, что бы я ни сказал.
— Знаете, это перманентный маркер!
— Ух ты, ребята, вы просто великолепны!
— Олив, милая, к тебе какой-то молодой человек! Он говорит мне что-то насчёт твоей руки и своего сердца!
— Ооо! Какой счастливый день, мама! А я думала, придётся потратить приданое на алкоголь и наркоту, чтоб скрасить горькое одиночество! У нас в гостях джентльмен, ураааааа!
— Нельзя портить ВВП, сынок.
— Да ладно, всего-то пару раз было.
— Тридцать восьмой раз уже!
— Но не сотый же.
— Красивый такой татарчонок стоит, тюбетеечкой машет своей...
— Мама, ну хватит уже, ну честно слово! Он не татарин, он башкир!
— О! Шутку придумала: В древней Спарте слабых и некрасивых татар скидывали в Башкирию.
Благодаря моим качествам лидера: паранойе, трусости и готовности сделать ноги — мы опять спаслись от Горгов!
— Я только что чуть не упала в старый колодец.
— Ага.
— Чуть не умерла.
— Вот и молодец.