Дэвид

Звонит телефон. Он не поднимает. Включается автоответчик.

— Привет, Дэвид, это Камилла. Знаешь, когда Достоевский писал «Игрока», он подписал контракт с издателем, что сможет сдать рукопись через 26 дней. Он справился, но только с помощью молодой стенографистки. Эта девушка осталась с ним и помогала, а позже, они поженились. Аха-ха, правда здорово?! Так он нашел себе жену. Я прочитала всю эту историю в предисловии к «Преступлению и наказанию» и вот, что я подумала: это могло случиться и с нами. Так что я подумала прочесть все эти книги вместо тебя и потом рассказать — тогда бы ты смог сосредоточиться на музыке, если ты, конечно, согласишься. А если не устраивает, то давай забудем и ты спрыгнешь. Но, если хочешь — открой эту дверь.

— Открыть эту дверь?!

Он подходит к двери, смотрит в глазок и видит обложку романа Достоевского. Открывает дверь. Она:

— Ну что? Тогда договорились.

— Значит мы поженимся?

— Мне столько надо прочитать... Привет, я Камилла.

— Привет, я Дэвид.

Кинематограф может пробить любую защиту и разбить вам сердце.

Наступает время, когда мы вырастаем. Когда привычное старое не доставляет больше радости.

Так устроен мир. Люди легко умирают. Те, кого бросают, живут, как только могут.

В счет идет только последний раз.

— А что будет, когда я умру?

— Тогда не будет тебя.

— Но я не хочу умирать.

— Тогда живи, пока живется. Смотри, слушай и запоминай.

— У меня есть ваши контактные данные, я буду за вами следить.

— Они были правы на ваш счёт. Вы больной психопат!

— Высокоактивный социопат. С вашим номером.

— И что нам делать?

— Ну что, отбиваться.

— Есть другие варианты?

— Сдохнуть.

Дыши в ноздри коню и он станет твоим на всю жизнь. Но надо подойти близко. Заслужить его уважение...

— Привет.

— Привет, Дэвид. То есть сэр. Черт, не верится, что я так сказала. Черт, еще и выругалась. Дважды. Простите, сэр.

— Ничего, ничего. Хорошо, что ты не выругалась трижды.

— Спасибо, сэр. Я предчувствовала, что сразу в дерьмо вляпаюсь... ой... ну и дура!