Время жить и время умирать

Голос бы глубокий, тихий... Этот голос произносил слово «жить», как торговец на чёрном рынке шепчет «масло», как проститутка шепчет «любовь». Вкрадчиво, настойчиво, маняще и лживо... Как будто можно купить жизнь.

Мир не поделен на полки с этикетками. А человек – тем более.

Если бы каждый не старался непременно убедить другого в своей правде, люди, может быть, реже воевали бы.

Пока тебя мучит множество вопросов, ты ни на что и не способен. И только когда уже ничего не ждёшь, ты открыт для всего и не ведаешь страха.

Природа сама по себе уже давно перестала для них существовать, она была хороша или плоха только в связи с войной. Как защита или угроза.

А почему бы ей не смеяться? Смеяться ведь лучше, чем плакать. Особенно, если и то и другое бесполезно.

Слышишь? Оказывается, всё очень просто, если относиться к жизни просто.

Хорошо, когда есть сигареты. Иногда это даже лучше, чем друзья. Сигареты не сбивают с толку. Они молчаливые друзья.

Церковь — это единственная диктатура, которая выстояла века.

— Я много думал о вас, Гребер. И о том, что вы мне сказали. На ваш вопрос нет ответа. — Польман замолчал, потом тихо добавил. — Есть, собственно, только один: надо верить. Верить. Что же нам еще остается?

— Во что?

— В бога. И в доброе начало в человеке.

— Вы никогда не сомневались в это добром начале? — спросил Гребер.

— Нет, сомневался, — ответил старик. — И часто. А разве возможна вера без сомнений?