— Как снежинки, — говорила Фрэнни. — Двух одинаковых не бывает, а отсюда кажется: что одна — что другая.
Милые кости
Теперь, когда она вернулась, воспоминания стали ещё слаще на вкус — как цукаты, забытые на полке в чулане.
Отпущенный мне срок я потратила на любовь — против неё я оказалась бессильна, как не была бессильна даже перед лицом смерти; это было бессилие всего сущего, тёмный багрянец человеческой слабости, движение вслепую, когда на ощупь огибаешь углы, чтобы раскрыть объятия свету, — всё, без чего не бывает открытия неизведанного.