Хуан Рамон Хименес

Бескрайняя, жгучая, злая

тоска по тому, что есть.

Человек стремится, быть может,

к иному небу.

И всё же, всё же —

к любви...

У хрупкого хрусткого ветра

цветочный и солнечный вкус...

Какой удивительно грустный

ветра и сердца союз!

Уже начинается осень;

лирический бард — соловей -

оплакал багряные листья

средь колких, как солнце, ветвей.

Дождит временами. Всё чаще -

всё слаще! — любовный озноб,

и женщины призрак знобящий

не выгнать из яви и снов.

И плоть уже стала не плотью:

она, как морозный цветок,

при вспышках желанья теряет

за лепестком лепесток.

Бездна одиночества одна.

И один идёшь к ней издалека

одиноко, как одна волна

в одиноком море одинока.

... Знаю, стала ты светом,

но не ведаю, где ты,

и не знаю, где свет.

Женщины! Сухая береста!

Сноп огня

и следом — пустота...

Прогресс не в том, чтобы множить вещи.

От прибавления времени вечность не становится дольше.

Пришёл, как жизнь, короткий,

прощальный, тихий вечер.

Конец всему родному...

А я хочу быть вечным!

Листву в саду кровавя

и душу мне увеча,

пылает медь заката...

А я хочу быть вечным!

Как этот мир прекрасен!

Не задувайте свечи...

Будь вечным, этот вечер,

и я да буду вечен!

Коснуться плеча,

коснуться волны,

коснуться луча,

коснуться стены.

Поверхность души

под ласкою рук.

Касание струн

и вечность вокруг.