От прибавления времени вечность не становится дольше.
Может быть, Время — это сила, которая движет телом, а Вечность — это горючее души?
От прибавления времени вечность не становится дольше.
Может быть, Время — это сила, которая движет телом, а Вечность — это горючее души?
Я его люблю. Он — моя жизнь. Я жду его всю свою жизнь, и вот он — здесь. Не знаю как это объяснить. С Генри я вижу все горизонты, читаю жизнь как карту, прошлое и будущее, все сразу, как ангел... Не могу это выразить. Я могу дотронуться до него и ощутить время... Он меня любит. Мы — женаты, потому что... Мы часть друг друга... Это уже случилось. Все сразу!
Се человек. Смотри,
бульвар надгробий и кипарисов
прямиком выводит нас к площади, открытой горизонту
с его холмами: здесь не изменилось
ничто. И те же тени пролегают.
Ушли лишь люди.
Всё уцелело. Кроме человека.
Безмолвье будто ждёт, что он вернётся.
Увы, несовершенные созданья питают время
собственною плотью,
твердыни строят и проносят вечность под черепом,
в самих себе скрывая, как мякоть косточку, зародыш смерти.
В нашей жизни нет ничего дороже времени, ибо это цена, за которую приобретается вечность.
Вечность влюблена в плоды времени.
Вечность — это всего лишь образ, созданный временем.
Вновь часов и недель повторяется смена
Не вернётся любовь
Лишь одно неизменно
Под мостом Мирабо тихо катится Сена
Всё, что когда-то было, и все, кто когда-то жил, остаются навсегда.
О ветра путях кто же сможет узнать,
Его проследить в пустоте, в облаках,
Кто ласточки сердцу сумел рассказать
О ветра путях?
Не смогут осилить надежда и страх
Волн пенных, что вечно спешат разрушать,
Времён, обращающих сущее в прах.
Так жизнь и любовь, страшась ночи отдать
Надежды и думы, в закатных лучах
Плывут в водах времени — вечно блуждать
На ветра путях.
И всё необыкновенно хорошо, все можно потрогать рукой; всё в мире близко и понятно, и так будет всегда.