Чарльз Буковски

Шесть цапель будут спокойно стоять в пруду, а вы голышом выйдете из ванны, не заметив меня.

— Йорг, — сказала она. — Что я буду делать, когда ты умрёшь?

— Жрать будешь, спать, ***стись, ссать, срать, наряжаться, гулять и гундеть.

В собаках может быть больше стиля, чем в людях, но не у всех собак есть стиль. Кошки безмерно стильные.

Шла война, но дамское платье по-прежнему пользовалось большим спросом...

– ... Беда с танцующими мужиками или с теми, кто в барах ошивается, в том, что восприятие у них – что у ленточных червей.

– А ты откуда знаешь?

– Они пленники ритуала.

– Какого ритуала?

– Когда энергию пускают не на то.

Я уже вычислил, что все, кому хочется читать свои романы вслух, неминуемо неблагонадежны. Если это — не старый добрый поцелуй смерти, то его тогда вообще не существует.

Что может быть хуже такой ситуации, когда ты душевно посрал, а потом вдруг обнаружил, что в кабинке нет ни клочка туалетной бумаги. Даже самый кошмарный и мерзкий ублюдок на свете не заслуживает того, чтобы лишить его права вытереть задницу.

— Здесь собираются одни придурки.

— Да везде собираются одни придурки, но здесь их как-то особенно много.

Стюардесса спросила, не хочет ли кто выпить. К тому времени выпить надо было уже всем.

Со всеми остальными нами всё будет в порядке, пока бедняки не научатся делать атомные бомбы у себя в подвалах.