На краю огня ты оставь меня,
Обожгу лепестки у своей тоски.
Улетит зола за пределы зла.
На бумаге след, а меня уже нет.
Я не слышу шагов чего-то страшного рядом,
Но очень скоро с этим встречусь я блуждающим взглядом.
И кончится время, а вместе с ним пустота,
Остается только одна тишина.
Не осталось ни сил, ни ощущения боли.
Тоской изъедена душа, как личинками моли.
Всё катится в пропасть, причем уже не в первый раз,
И равен нулю смысл дружеских фраз.
Я не слышу, что хочу, а слышу то, что придется,
Время мое только стонами льется,
И с каждым часом эти стоны становятся тише,
А иногда бывает так, что я совсем их не слышу.
Не забывайте о нас,
Мы покидаем вас на всегда.
Мы улетаем на Марс
В ракетах из яркого детского сна…
Каково это — быть отверженным? Быть наказанным не за преступление, а за потенциальную возможность его совершить?
Рагнара всегда любили больше меня. Мой отец. И моя мать. А после и Лагерта. Почему было мне не захотеть предать его? Почему было мне не захотеть крикнуть ему: «Посмотри, я тоже живой!» Быть живым — ничто. Неважно, что я делаю. Рагнар — мой отец, и моя мать, он Лагерта, он Сигги. Он — всё, что я не могу сделать, всё, чем я не могу стать. Я люблю его. Он мой брат. Он вернул мне меня. Но я так зол! Почему я так зол?
Висит на стенке у меня на гвоздике, как встарь,
Напоминая детства дни, бумажный календарь.
Страниц оторванных листки не вклеить в жизнь назад…
Так много черных чисел в них, так мало красных дат.
Все страны мира испортили свою красоту фабриками и фабричными городами, каждый из которых — словно ад на земле… это образ разума, наделенного властью.
Я охотно повторяла парадоксы, вроде фразы Оскара Уайльда: «Грех — это единственный яркий мазок, сохранившийся на полотне современной жизни». Я уверовала в эти слова, думаю, куда более безоговорочно, чем если бы применяла их на практике. Я считала, что моя жизнь должна строиться на этом девизе, вдохновляться им, рождаться из него как некий штамп наизнанку. Я не хотела принимать в расчет пустоты существования, его переменчивость, повседневные добрые чувства. В идеале я рисовала себе жизнь как сплошную цепь низостей и подлостей.
Cлайд с цитатой