Мы слишком много знаем и слишком мало умеем… потому что знаем слишком много.
До чего же теперешние молодые люди все странные. Прошлое вы ненавидите, настоящее презираете, а будущее вам безразлично. Вряд ли это приведет к хорошему концу.
Мы слишком много знаем и слишком мало умеем… потому что знаем слишком много.
До чего же теперешние молодые люди все странные. Прошлое вы ненавидите, настоящее презираете, а будущее вам безразлично. Вряд ли это приведет к хорошему концу.
Меланхоликом становишься, когда размышляешь о жизни, а циником — когда видишь, что делает из нее большинство людей.
— Посмотри на пчел, – сказал я и остановился. – Откуда они взялись в центре города?
— Голову даю наотрез, что они прилетают с какого-нибудь крестьянского двора. Просто они хорошо знают свой путь… – он прищурил глаза, – а мы вот не знаем…
Ты вообще не знаешь, какой ты. Я редко встречала людей, которые бы так сильно заблуждались относительно себя, как ты.
Люди ещё больший яд, чем алкоголь или табак.
(Люди куда более опасный яд, чем водка и табак.)
Человек вспоминает о своих скудных запасах доброты обычно когда уже слишком поздно. И тогда он бывает очень растроган тем, каким благородным, оказывается, мог бы он быть.
Как это странно: люди находят подлинно свежие и образные выражения только когда ругаются.