Вы ждете милосердия? Стыда?
А вы со мною были милосердны?
Убить мои надежды постыдились?
Я обездолена немилосердно,
На жизнь постыдную обречена.
И свирепеет скорбь моя в стыде.
Вы ждете милосердия? Стыда?
А вы со мною были милосердны?
Убить мои надежды постыдились?
Я обездолена немилосердно,
На жизнь постыдную обречена.
И свирепеет скорбь моя в стыде.
Да, мало радости быть королевой.
Я — королева, радостей мне нет.
Что ж, глядя на меня, вы не дрожите,
Как подданные перед королевой,
Как перед свергнутой бунтовщики?
О да. Но для меня изгнанье горше,
Чем смерть сама, коль здесь она придет.
Я мужа числу за тобой и сына.
(Елизавете) А за тобой — корону. — А за вами -
Долг подданных. Все горести мои
По праву — ваши. Радости же ваши
Украдены бесстыдно у меня.
Вам, новой знати, даже не понять,
Как больно стать ничем, утратив сан.
Кто вознесен, встречает натиск бурь,
И если расшибется — так уж насмерть.
(Вам, выскочкам, где вам понять, что значит:
Родившись для величья, стать ничем.
Кто высоко, тот весной на ветру,
А упадет — так разобьется насмерть.)
Иль честный, безобидный человек
Не может жить спокойно, чтоб над ним
Не измывались лживые проныры?
Ах, принц, вам в вашей юности невинной
Житейской лжи еще не распознать.
По внешности вы судите о людях,
Но знает бог, что внешность и душа
В согласии с друг другом слишком редко.
Что сделано, того не воротить.
Мы действуем иной раз без оглядки,
Жалеем о содеянном потом.
Что мне сказать? Наш мир устроен плохо:
Орлам нет места, галкам — всюду пир.
Когда в стране все плуты вышли в знать,
Что остается знатным? Выйти в плуты?
Вы юны, принц, и вашей чистоте
В коварство мира не проникнуть взглядом.
По внешности о людях судит юность,
Но внешность согласуется с душой —
Свидетель Бог — лишь очень, очень редко.