Зверь самый лютый жалости не чужд. Я чужд, так значит я не зверь.
— Ты сам отверг закон людской и Божий!
Зверь, самый лютый, жалости не чужд.
— Я, леди, чужд. Так, значит, я не зверь.
— О, чудо — дьявол истину изрек!
Зверь самый лютый жалости не чужд. Я чужд, так значит я не зверь.
— Ты сам отверг закон людской и Божий!
Зверь, самый лютый, жалости не чужд.
— Я, леди, чужд. Так, значит, я не зверь.
— О, чудо — дьявол истину изрек!
— Со мной вы не проститесь?
— Вам все мало?
Учась у вас уменью льстить, скажу:
Вообразите, что уже простилась.
Как! Вы дрожите? Страх вас обуял?
Увы! Не порицаю вас: вы — люди,
Слепит глаза людей вид сатаны.
— Ты сам отверг закон людской и Божий!
Зверь, самый лютый, жалости не чужд.
— Я, леди, чужд. Так, значит, я не зверь.
— О, чудо — дьявол истину изрек!
Что сделано, того не воротить.
Мы действуем иной раз без оглядки,
Жалеем о содеянном потом.
Отверженным быть легче, чем блистать
И быть предметом скрытого презренья.
Для тех, кто пал на низшую ступень,
Открыт подъем и некуда уж падать.
Опасности таятся на верхах,
А у подножья место есть надежде.
О ветер, дуй! Ты стер меня во прах,
Мне больше нечего тебя бояться!
Я отвечала резкостью на резкость,
На слово — словом; но теперь я вижу,
Что не копьем — соломинкой мы бьемся,
Мы только слабостью своей сильны.
Чужую роль играть мы не должны.