Hands up to the sky and screaming
People with the broken feelings
Lost in mazes, lost to find themselves.
My confession's I've been wasted
Time that I was tryin' chase and
I'm no more keep running from myself.
Hands up to the sky and screaming
People with the broken feelings
Lost in mazes, lost to find themselves.
My confession's I've been wasted
Time that I was tryin' chase and
I'm no more keep running from myself.
Но время идет, время склеивает человеческие чувства, пока они не превращаются во что-то вроде радуги. Сильная печаль станет слабее, мягче; слабая печаль превратится в сожаление, а сожаление — в воспоминание: процесс, который занимает от года до трех лет, если все идет нормально.
Время не лечит. Оно медленно зашивает раны толстыми нитками, завязывает узлы покрепче, в некоторых случаях накладывает гипс. И, кажется, что все прошло, да и было ли вообще? Давай сделаем вид, что не было. Что это просто страшный сон. Так легче. Только когда гипс дает трещину, происходит катастрофа.
В памяти есть место только для тех, с кем хочется быть рядом. Остальных время стирает новыми чувствами.
Но не хочу я знать, что время лечит -
Оно не исцеляет, а калечит,
Ведь все проходит вместе с ним.
— Прости меня за вчерашнее. Я вёл себя, как обычно.
— Ты проделал весь этот путь, чтобы сказать мне об этом?
— Я проделал весь этот путь, чтобы сказать тебе, что ты видела во мне больше, чем я сам когда-либо видел в себе. И я испугался, что не смогу соответствовать этому образу, просто было легче всё разрушить, что я и сделал.. Я знаю, как сильно ранил тебя, Зои, но всё, что я сделал с тех пор, всё, чего я хочу — это быть тем мужчиной, которым ты меня видела, и если ты хотя бы подумаешь о том, чтобы дать мне ещё один шанс, я готов. Я готов быть здесь для тебя во всех смыслах.. Я люблю тебя, Зои Харт.
— Ого!
— Надо признать, что я рассчитывал на нечто большее, чем просто «Ого».
— Слушай, очевидно, у меня к тебе тоже все ещё есть чувства, сильные чувства.. Я слышу, что ты говоришь, но я всё ещё пытаюсь пережить это, именно поэтому сейчас мне нужно расстояние, какая-то перспектива, мне нужно время...
— У нас есть автомобили, самолеты, кино, компьютеры. Наше время гораздо совершеннее вашего.
— Зато у нас в Эфразии есть то, чего вы давно лишились. Это любовь и уважение к другим.
Не надо никого обижать. Люди не вымысел, не персонажи. Ты не представляешь, через что я прошла, чтобы стать такой, как сейчас. Чтобы смотреть на тебя и ничего не чувствовать.
Иногда так остро вдруг понимаешь, что вне зависимости от времён и масштаба личности чувства не изменяются – любовь, разочарование, отчаяние.
Мы сплёвываем ту же горечь, что сводила рот людям три века назад, и та же нежность расплавляет кости и растворяет мысли нынешней девочке, как и какой-нибудь восьмисотлетней давности даме, влюбленной в менестреля. Трубадура. Трувера. Миннезингера, наконец.