Любое раздражение от гордости. Почему ты можешь раздражаться на человека, почему ты можешь злиться на него? Потому что ты считаешь себя выше него.
Люди видели бы вокруг себя много прекрасного, если бы не были так злы.
Любое раздражение от гордости. Почему ты можешь раздражаться на человека, почему ты можешь злиться на него? Потому что ты считаешь себя выше него.
— Сынок, сынок, я должна тебе покаяться! Два слова! Я была несправедлива к твоей очаровательной жене под влиянием дурного чувства и хотя Базиль уверял меня, что она отвергла все предложения графа, мне всё-таки казалось, что они — заодно.
— Мама, что ж так сына плохо знаете, если думаете, что чисто женские разговоры могут меня поколебать?
— Сынок, это очень хорошо, что ты так в себе так уверен! Ревность — это...
— Мама, ревность — это неразумное дитя гордости или припадок буйного помешательства. А если Сюзанна мне когда-нибудь изменит, я ее заранее прощаю: ведь ей столько придется для этого потрудиться…
Люди упрямо не соглашаются с самыми здравыми суждениями не по недостатку проницательности, а из-за избытка гордости: они видят, что первые ряды в правом деле разобраны, а последние им не хочется занимать.
Обычных врагов не обязательно убивать, они умрут сами, потому что они не вечны. Но, несмотря на то, что мы это знаем, когда мы гневаемся, мы хотим их убить. Наши истинные враги — это наши собственные омрачения, а также омрачения других людей. А в убийстве людей, нет никакого героизма: это все равно что убивать покойников. Рано или поздно все они умрут сами.
Мне кажется, что никакой человек, убивавший людей, не может быть образцом. Даже во время войны. Даже во время защиты своей страны. Понять его можно, а считать его моделью для подражания – нет. Любое убийство, даже вынужденное – это всегда трагедия, а не предмет для гордости. Человечество уже давно должно пройти эту стадию – гордиться количеством убитых врагов.
Жизнь — пустыня, по ней мы бредём нагишом.
Смертный, полный гордыни, ты просто смешон!
Ты для каждого шага находишь причину —
Между тем он давно в небесах предрешён.