— Меня все ненавидят. Кроме тебя.
Мне показалось, будто она повесила мне на плечи рюкзак такой тяжести, что я едва не упала под его весом. Как в тот раз, когда папа, Антон и я собрались в горы и папа решил, что я сама должна нести свои вещи.
Слишком тяжело. Это выше моих сил.
... я люблю рассказывать маме. Она не прерывает, выслушивает до конца. А потом задает вопрос, от которого все случившееся предстает совсем в новом свете.
Как быстро все забывается. Горести и обиды, желания и надежды. Стоит нам получить то, о чем мечтали, и мы уже забываем все плохое, что этому предшествовало, словно это был сон. Только что мы страдали от одиночества, и вот уже думаем, что это осталось в прошлом и никогда не повторится.
Некоторых людей любишь больше всего на свете, а с другими как-то больше всего хочется бывать.
— Когда твоя мечта вот-вот исполнится, ты не задаёшь лишних вопросов!
— А я бы задала.
— Тебе так кажется. Ты ведь не была на моём месте.
От вечной гонки я иногда устаю. Не то чтобы я была медлительной. Но в этой гонке песни, молитвы и проповеди идут уже не вполне от сердца, а становятся частью работы, которую я выполняю по должности. Богослужению требуется что-то большего...
И эти глаза. Глубокие, таинственные, непостижимые. Несмотря ни на что, я хотела прильнуть к нему и... просто забыться.
Его обещание оставаться рядом со мной было таким же надежным, как клятва. Он был частью меня, а я — частью него. Он бы сделал что угодно — все — чтобы удержать меня здесь, рядом с ним.
— Это правда. Я много раз думала о самоубийстве. Очень часто. Это отвратительно и унизительно, но моя жизнь так однообразна!
У тебя и правда красивые глаза.
Словно ягоды боярышника, колышущиеся на ветру, но... Даже птицы их не едят. Они не сладкие, горькие или ядовитые, они просто никакие. Совершенно бесполезные, пустые ягоды. Никто не хочет их сорвать, они остаются одни, увядая, высыхая и умирая.
Cлайд с цитатой