Райнер Мария Рильке

Другие цитаты по теме

Нет одиночеству предела...

Оно как дождь: на небе нет пробела,

в нём даль морей вечерних онемела,

безбрежно обступая города, -

и хлынет вниз усталая вода.

И дождь всю ночь. В рассветном запустенье,

когда продрогшим мостовым тоскливо,

неутолённых тел переплетенье

расторгнется тревожно и брезгливо,

и двое делят скорбно, сиротливо

одну постель и ненависть навеки, -

тогда оно уже не дождь, — разливы... реки...

Бездомному уже не строить дом.

Кто одинок, тому не будет спаться,

Он будет ждать, над письмами склоняться

И в парке вместе с ветром и листом

Один, как неприкаянный, склоняться.

Город сошел с ума, люди куда-то спешат,

Медленно затвердевает моя душа.

Кухню наполнил дым тлеющих сигарет,

Еле слышны отголоски вчерашних побед.

Мне бы сейчас полетать над облаками,

В параллельный мир окунуться с головой,

Мне бы сейчас полетать, взмахнуть руками,

Но падать больнее всего.

Над этим миром, мрачен и высок,

Поднялся лес. Средь ледяных дорог

Лишь он царит. Забились звери в норы,

А я-не в счет. Я слишком одинок.

От одиночества и пустоты

Спасенья нет. И мертвые кусты

Стоят над мертвой белизною снега.

Вокруг — поля. Безмолвны и пусты.

Мне не страшны ни звезд холодный свет,

Ни пустота безжизненных планет.

Во мне самом такие есть пустыни,

Что ничего страшнее в мире нет.

Ты знаешь,

Мне так тебя здесь не хватает.

Я снова иду по проспекту, глотаю рекламу,

Прохожих, машины сигналят, но не замечаю.

Держусь и опять спотыкаюсь.

Уж лучше домой, на трамвае,

На наших с тобою любимых местах.

Ты знаешь,

Погоду здесь не угадаешь,

От этого все как-то мельком -

Прогулки и мысли, стихи на коленках.

Прости, но я очень скучаю.

Все носится перед глазами.

Я должен, я буду, я знаю.

Вернувшись домой, я пытаюсь уснуть.

В мире видимо-невидимо бесконечно одиноких людей. И происходит столько всего печального, с чем люди не умеют справиться сами. Вот почему и сегодня я даю напрокат кошек тем, кто одинок, чтобы они смогли залечить дыры в сердцах людей.

Никто не учится моему языку,

Мне не пристало принимать каждый их лозунг,

Слушать, у кого какой нарыв наболел.

Мне не пристало сапоги с налипшим навозом

Видеть прямо на моем кофейном столе.

До чего порой звереет скука,

До чего бывает ночь тоскливой,

Но бросает меня в дрожь от стука,

Перехватывает дух брезгливость.

Замолчат, когда я начисто слягу,

Всех моих сигнализаций сирены,

И вы увидите внутри саркофага

Расцарапанные пальцами стены.

Мне хочется залезть в какой-нибудь сосуд и похоронить себя в морской пучине, как старик Хоттабыч.

Девушка более одинока, чем юноша. Никого не интересует, что она делает. От неё ничего не ждут. Люди не слушают, что она говорит — разве если она очень красива...