Почему именно голубь стал символом мира? Почему не подушка? В ней больше пуха и нет опасного клюва.
Нет более печального зрелища, чем комар, пытающийся присосаться к мумии. Брось это дело, мой маленький друг!
Почему именно голубь стал символом мира? Почему не подушка? В ней больше пуха и нет опасного клюва.
Нет более печального зрелища, чем комар, пытающийся присосаться к мумии. Брось это дело, мой маленький друг!
Вместо приспускания флага наполовину, стоило бы приспускать флаг лишь на четверть, когда человек лежит в коме. Потом, если ему станет хуже, флаг можно опустить еще ниже, а если лучше — поднять. Таким образом, взглянув на флаг, всегда можно будет определить, как он себя чувствует.
Папа всегда считал смех лучшим лекарством, что, по-моему, и послужило причиной смерти части нашей родни от туберкулеза.
Часто, берясь за какое-нибудь дело, мы сомневаемся, что сможем его довести до конца. Доведя же его до конца, понимаем, что за него не стоило браться.
Если к нам когда-нибудь прилетят инопланетяне и начнут иронизировать по поводу уровня нашей цивилизации, мы скажем, что мы просто пошутили и что это все — муляж, специально сделанный для них. Потом мы предложим им навестить нас через двадцать лет, чтобы увидеть нашу настоящую цивилизацию. После этого мы начнем мощную программу строительства новой, супермодернизированной цивилизации. Ну или в крайнем случае просто перестреляем пришельцев во время церемонии прощания.
— Итак, война... Война — это жестокость, а жестокость — это плохо. Ее вообще не должно быть... Должен быть мир — поэтому и название такое!
— Что вы говорите? Это совершенно не соответствует тому, что вы написали в своем сочинении!
— Сеньора, почему бы нам не почитать стихи?
— Правильно, стихи про дружбу, что-нибудь трогательное. Просим вас!
— Меня удивляет ваш неожиданный интерес к лирической поэзии. Более того, я даже прочитаю вам поэму. Но сначала мы послушаем Бустаманте!
Давным-давно я вёл одну программу, приходит такой известный российский актер и я его спрашиваю: «Кого вы считаете выдающимися актерами двадцатого века?»
Он так сел и сказал: «Нас немного...»
— Капитан... простите... мы думали, что вы умерли.
— Так и было. Но сейчас мне лучше.
Почему-то наличествующего президента терпеть не могут все. И бывшего терпеть не могли. И будущих тоже не смогут. Но желают своим близким, чтобы те стали президентами. Откуда это?