Джек и Элисон любили, но ждали от любви разного и оттого не понимали друг друга. Любовь такая штука — не дает никаких гарантий, и если ты влюблен, это совсем не значит, что все закончится хорошо.
— Я тебя прекрасно понимаю. Если бы я был женщиной, я бы сам на себя запал.
— Что?!..
Сердце мое меня не может понять,
Как мне искать одному далеких звезд сиянье?
Стало свободней без тебя — пустое состоянье...
Сердце мое не может жить без высот!
Я поднимаюсь опять в седые неба стаи.
Много ли мне сердец менять — одна я не летаю!
Интересно, любовь вообще такая хитрая штука или именно мы обладаем уникальным талантом перемазать всё в дерьме?
Мы не перестаем любить людей только потому, что ненавидим их, но и ненавидеть их при этом тоже не перестаем.
Мне было девять, когда вышли «Звездные войны»: подобно многим ровесникам, я так из них и не вырос.
— Учитель, я ведь говорил это прежде. Я вижу, что с ними вам гораздо лучше, чем со мной.
Поначалу Шэнь Цинцю никак не мог взять в толк, каких это «их» имеет в виду его ученик. Ло Бинхэ принялся мерить пещеру шагами, расхаживая взад-вперед рядом с Синьмо.
— Всякий раз, когда я молил учителя уйти со мной, он не соглашался, — горько усмехнулся он, словно бы потешаясь над самим собой. — А если и соглашался, то лишь под принуждением — а значит, против воли. Но когда они просят вас остаться, то вы соглашаетесь без малейших колебаний. — Бросив потерянный взгляд на Шэнь Цинцю, он продолжил: — Учитель, вы так редко улыбаетесь — а ведь я так люблю вашу улыбку. И всякий раз, когда вы улыбались, вы были с ними. Мне… — он перешел на шёпот, — …очень, очень больно.
Тут-то до Шэнь Цинцю наконец дошло, что под «ними» его ученик имел в виду весь хребет Цанцюн.
В глубине же души думал: единственный человек в мире, которого я так люблю, и тот меня не понимает. И от этого мне делалось грустно.
Оттеснив меня к водительской дверце, она облокачивается на машину и озаряет меня самой лучезарной из своих улыбок, той самой, из-за которой — и она об этом знает — я всегда готов был влюбляться в неё вновь и вновь. Но на этот раз она просчиталась. Теперь эта улыбка напоминает мне обо всём, что я потерял.
Она не могла говорить с ним, потому-что не знала слов, который знал он, а он не понимал слов, которые говорила она.
— А как это — влюбиться? — решила я воспользоваться случаем и узнать наконец какого это.
Рин аж ушами шевелить начал, прислушиваясь к нашей беседе. Яська же после такого моего вопроса глазки закатила, и с видом умудренной жизнью женщины принялась объяснять.
— Это когда сердце вместо тук-тук делает БУХ-БУХ-БУХ. В глазах все темнеет и звезды витают. А голова кружится. Колени дрожат, а ноги подкашиваются. А еще кожа от прикосновений огнем горит.
Мдя... то что она мне описала...
— Это же симптомы отравления ядом болотной скархи (змеи такой большой и ооооочень ядовитой), — недоверчиво сообщаю я прописную истину. Что-то я как-то не хочу уже про любовь ничего знать.
Яська некрасиво вылупила глаза. Рин сдавленно застонал.
Cлайд с цитатой