Сергей Чудаков

Пусть палачи усердие утроив

наглядно убеждаются опять

что авторов а также их героев

не до конца удобно расстрелять

И вот к чертям не досаждая богу

они доехали а мы еще в пути

всю жизнь пройти не поле перейти

я помолюсь им и они помогут

Метель и дождь безумной жизни хаос

глядишь на солнце а в итоге мрак

и человек с его обычным хамством

побил жену и побежал в кабак

Он лишь статист одной из многих серий

сказать спокойной ночи малышам

пока там ключ от номера берет Сергей Есенин

и пайку в камере глодает Мандельштам

0.00

Другие цитаты по теме

Напиши хоть пару строк, чтобы оправдать то, что ты с собой делаешь.

— Ваша профессия?

— Поэт.

— В карточке сказано «писатель».

— Это почти тоже самое.

— Тут не существует «почти». Что вы подразумеваете под словом «поэт»?

— Это значит писать, не будучи писателем.

Однажды у меня возникла мысль что нет смысла жить без вдохновения человеку, которому посчастливилось быть вдохновляемым. Я вспомнил Хемингуэя, Маяковского, Есенина. Может быть, они по этой причине покончили со своей жизнью?

Сегодня я приду чуть позже,

Не раздеваясь, прямиком,

В одном пальто свалюсь на ложе,

Спугну кота и заблюю весь пол.

Твои слова сегодня даже строже,

Как будто снова восемнадцать,

Как будто некуда деваться

Нам друг от друга до сих пор.

Ты спросишь, как там на чужбине,

Кого встречал и скольких целовал,

Я промолчу, увидев пятый сон о миме,

Что так болел и даже не вставал.

Ты спросишь, сколько стоит Питер,

И сколько грамм в стаканах, что поднял,

Ты спросишь, много ли отснял Юпитер,

Я упаду во сне, считая, что пропал.

Ты спросишь разрешения вернуть назад

То время, что уже прошло,

Пожав плечами, брошу взгляд я на пол,

Ты спросишь у меня, как запад,

И я скажу, что к черту всё пошло.

Писательство — дело одинокое.

я никогда особо не понимал своих стихов, давно догадываясь, что авторство – вещь сомнительная, и все, что требуется от того, кто взял в руки перо и склонился над листом бумаги, так это выстроить множество разбросанных по душе замочных скважин в одну линию, так, чтобы сквозь них на бумагу вдруг упал солнечный луч.

Высота, что кружит непростительно так,

За пустыми словами забыта.

Я спускаюсь все ниже и ниже, итак,

Возвращаясь к едва ли прикрытой.

Разрывая остатки одежды,

Вспоминаю все тайны твои,

Я отчаялся в поисках этой надежды,

И мне больше ее не найти.

Я хотел бы подняться обратно,

И хотел бы забыть всё давно,

Но утратил, забыл безвозвратно,

Что нам было, и нет, не дано.

Я запомнил лишь нежность мгновений,

Что несла та минутная блажь,

Я забыл бы ее в тот же час,

Если б мог, то сейчас.

Да вот только пропал навсегда,

Как печальный наш трепет, что долго,

Не простит и вернется когда-то,

Как покой мой, ушедший давно.

Люди строят разные планы насчет того, что они называют жизнью. И ошибаются. По большей части в этом виноваты поэты.

С меня довольно и малого числа читателей, лишь бы они достойны были понимать меня.

Мореплаватель егерь и пахарь

Или узник в холодном краю

Человек остается как сахар

Нерастаянный в этом чаю

А лицо перепачкано мелом

И по мерке подогнан футляр

Человек застрелившийся в целом

На остывший похож самовар