Магия растворена в воздухе, в окружающем нас пространстве. Правда ее очень мало, мельчайшие крупицы, поэтому обычный человек этих крупиц не замечает.
0.00
Честь нынче превратилась в половую тряпку, о которую все, кому не лень, вытирают ноги.
Анна Одувалова, Марина Голубева. Клык Фенрира
Другие цитаты по теме
Cлайд с цитатойСанкт-Петербург — капризный город. Словно ветреная, избалованная красавица, которая сначала дарит улыбки, а потом ускользает, скрывшись в пестрой толпе. Сегодня она мила и игрива, а уже завтра на что-то обижена. Не угадаешь, не поймешь и не застрахуешься от неожиданных перемен настроения. Такие же чудеса творятся с погодой в Санкт-Петербурге. Только что светило солнце, миг — и резко потемнело, наползли низкие тучи с Невы, и начался дождь. Мелкий, моросливый, по такому не поймешь, то ли он закончится с минуты на минуту, то ли будет надоедать сутки.
Так даже лучше, когда люди считают магию всего лишь выдумкой. Мы можем более свободно действовать.
Путь к моим сокровищам лежал через длинный узкий коридор на кухню. В кухонном столе в выдвижной ячейке с вилками и ножами я придумал место для хранения сундука с золотыми дублонами — спичечного коробка, набитого копеечками. По воскресным утрам, когда все спали, я вытаскивал свою сокровищницу, перебирал монетки, пересчитывал, начищал потускневшие дублоны кусочком войлока, прятал их обратно, и, довольный, возвращался в комнату. В эти минуты я был мудрым алхимиком, проникшим во все тайны превращения вещества. Философский камень лежал у меня в «секрете». Внешне он напоминал кусочек красного янтаря. На деле был застывшими слезами сестер Фаэтона, разбившегося на огненной колеснице бога Солнца. Это произошло миллион лет назад, но я уже мог видеть сквозь время… Теперь крохотный кусочек застывшей слезы был моим талисманом и философским камнем, из которого я извлекал тайны и любовался ими. Красная тинктура, великий эликсир. В нем было все, из чего творятся самые искусные сказки. Черная алхимия взрослых стала львом и попыталась проглотить солнце. Лев подавился им, и за дело превращения вещества взялись маленькие волшебники, таинственные алхимики. Иногда я доставал кусочек янтаря из «секрета», подходил к окну, глядел через него на солнце, и тысячи огненных стрелок пробуждали мою фантазию. Мысли — обрадованные солнцу живые существа — начинали танцевать в хороводе веселья. Я видел их, понимал каждую, иногда вступал в хоровод, чтобы впоследствии выскользнуть омытым волшебством. Вечный эликсир фантазии, таинство золотых нитей, из которых плетутся сказки.
А когда я прикасался красным янтарем к золотистой шерстке моей Эльзы, происходило явное чудо: камень наполнялся внутренним светом, становился горячим, как кусочек солнца. Начинал светиться во тьме, а волшебная принцесса, кочующая в разных реальностях, преображалась. От шерстки ее сыпались искры. Сама она изгибалась таинственно, и передо мной… перед моим мысленным взором всплывало видение: тонкая, воздушная, зеленоглазая девушка с роскошными кудрями цвета желто-красного янтаря улыбается мне сквозь пространство и время. Две тайны, две волшебные стихии соприкасались и рождали чудо. Я скрывал это чудо от всех, боялся причинить ему разорение от чужих взглядов и насмешек. Только мир взрослых с непроглядной тьмой и страхом свободы мог смеяться над чудом. Ребенок купался в нем, как в неге. Очищался сказкой, в которой был свет. И разве можно было приоткрыть этот свет перед отрицателями света и чуда? Разве можно было подвергнуть испытанию темнотой саму нежность, которая не могла существовать в атмосфере подвального мрака, задыхалась и погибала во мгле, если не ускользала к источнику света? Мир взрослых сказок был суров.
(Золотая Эльза — детство волшебника)
Если есть нечто такое, чего ты хочешь больше всех благ в мире, магия поможет тебе это получить.