Что? Ты готов упасть на колени,
Когда это будет необходимо,
Когда под глазами большие тени,
Когда руки исколоты наполовину,
Ты от меня зависишь полностью.
У меня есть то, что тебе надо,
И ты мне деньги отдашь с готовностью,
И будешь смотреть на меня как на гада.
Наркоманы... Бывают разные. Есть богатые дилетанты, которые лишь балуются наркотиками. Они в любой момент могут рвануть на Ривьеру. Если почувствуют, что подходят к черте. Уличные наркоманы ненавидят этих придурков, но терпят. У них можно разжиться деньгами. А есть щенки из верхней прослойки среднего класса. Они нужны для того, чтобы открывать глаза своим мамочкам и папочкам на социальную проблему и давить на правительство, чтобы оно суетилось. И есть мы, уличные пацаны. Мы рано начинаем шляться по улицам. Лет с тринадцати. Здесь у нас все под контролем. Нас много. Мы никогда не переведемся. Я тому живой пример. И каждый день, как на работу, мы выходим на промысел. Чтобы скорее принять дозу и забыться.
Знаешь, почему у меня блок против этой чуши? Так люди и подсаживаются на наркотики. Всё это так омерзительно, что хочется уйти в мир грёз.
— Я не наркоман, а потребитель. Это помогает бороться со скукой и активизирует работу мозга.
— Это же убивает! Ты в курсе, Шерлок?
— Контролируемое употребление не фатально, а воздержание не несет бессмертие.
— Это наши курьеры! Пошли! У нас есть 5 минут!
— У тебя же есть?
— Есть! Убить страх химическим путём? Есть! Есть, есть!
Дно. Я говорю о нижней точке, наркотик — лучшее сатаны изобретение, подонок в этом случае не ругательное слово, а буквальное определение. У любого наркомана читается на лбу «666» — число зверя. Каждый наркоман уже видит себя в гробу и думает, что бросит торчать — не верю!
Подарков ждут все:
Девочки, мальчики,
Фуражки, начальники, злобные хачики.
Святые источники, красные шапочки,
Больнички, ой мамочки...
Ты думаешь, стоит захотеть, и ты бросишь, но это как сон. А сон нельзя остановить. Он продолжается вопреки твоей воле. И вдруг ты понимаешь, что ты бессилен.
Когда я еще не сидела на героине, я боялась всего. Отца, потом друга моей мамы, долбаной школы, дворников, инспекторов дорожного движения, контролеров в метро. Под героином я чувствовала себя неприкосновенной. Мне не было страшно.
У каждого в голове ясно и отчетливо звучал громкий голос, сообщавший им, что они подсели, причем подсели серьезно, но они пытались не обращать на него внимания, однако голос упорствовал, скорее даже не голос, а чувство, проникающее в каждую клетку, — как незадолго до этого героин, к которому у них сформировалась зависимость, но они старались бороться с этим чувством с помощью другого голоса, говорившего: подумаешь фигня какая, можно в любой момент остановиться, если захотеть. Скоро они поправятся, а пока можно смотреть из такси на мерзнущих, борющихся с холодным ветром людей, пытаясь отвлечься от неприятных мыслей, думая о том, что уже скоро они почувствуют прекрасную теплую волну прихода.
Cлайд с цитатой