— А это? Я здесь не вижу названия. Это что?
— Это? Это, сэр, вентилятор для проветривания помещения.
— Просто вентилятор? Как неловко.
— Вы получили эту награду сами, мэм?
— Разумеется, сама, лейтенант.
— За «Лучший документальный фильм». Определённо, вы очень умная женщина.
— Скажем лучше: я работаю как вол.
— Знаете, мне запомнилась только одна новая машина. Её купил мой отец. Я помню, как он был горд, как она пахла. Было такое впечатление, что ты внутри пульмановского вагона, хотя, конечно, она была не такая, как ваша.
— У моего отца никогда не было своей машины, пока я не купила ему. Мне было двадцать, я только что продала свою первую книгу. Сравним наши рассказы бедности?
— Только не в «Роллс-Ройсе», мэм.
Ценность искусства легко поставить под сомнение. Предположим, горит Лувр. В объятом пламенем зале две вещи — Мона Лиза и случайно забравшаяся сюда уличная кошка. А у вас есть время только на то, чтобы спасти что-то одно. Что вы выберете? Помню, когда мне было около двадцати, мы часто обсуждали с парнями эту ситуацию за хорошим косяком и стаканом вина. Только я не помню, что мы решили.
— Часы показывают неверно. Мои часы стоят тридцать долларов, его должны стоить как минимум пару сотен, но идут неверно. На них первое мая. Это лишний раз говорит о том, что деньги ещё не означают качество.
— Лейтенант, сегодня первое мая. Ваши часы идут неверно, а его правильно.
— Ну что же вы хотите за тридцать долларов?
Искусствоведы — самые бездарные люди на свете. Вернее, самые опустошенные. Общение с большим искусством требует больших затрат души, Джордж. И на собственное действие, на строительство собственной жизни сил не остается. Можно либо действовать, либо впитывать и ощущать.
Лучшее искусство порождается болью. У меня хватит боли на десяток отличных фильмов. Только выпишите мне чек, чёрт побери!
Я не могу не обратить внимания, какая прекрасная библиотека у этого джентльмена. Разве не странно, что он сделал с книгой? Это ведь ценная книга? Видите, если класть книгу раскрытой страницами вниз, можно повредить её. Я сам этого не знал, пока чуть не испортил таким образом поваренную книгу матери своей жены и она чуть не поджарила меня на своей сковородке.
— Эй, Сквидвард, ты понимаешь, о чем это кино?
— Это искусство — его никто не понимает!
Cлайд с цитатой