Горе мыкать — удел не твой,
Ты мелодией душу вспень.
Душа, как странная причуда,
Вдруг заболит, и не понять -
Куда идёшь ты и откуда,
И в чью поверил благодать?
Какою музыкой случайной
Ты очарован? И зачем
Грустишь над выдуманной тайной
Чужих невыдуманных тем?
Каких исканий ты мыслитель?
Какой поэзии слуга?
— Мне не надо помогать, я в полном порядке, мне моя жизнь нравится, вот ты музыку сочиняешь и сочиняй, а я сына лечу и я его вылечу.
— А я больше не сочиняю, женщин композиторов не бывает.
— Мне сказали, что пацан не проживет и года, а он живет уже пять. Мне стало плевать, что говорят люди, их слова ничего не значат, слова — это так звуковая вибрация.
В жизни не забывайся, в мыслях не ошибайся, в мечтах не сдавайся, в любви не теряйся, в счастье не зазнавайся, в горе не опускайся, в уме себе признайся: – так всегда не будет.
Уходит Счастье без оглядки.
Не любит ветреница ждать.
Рукой со лба откинет прядки,
Вас поцелует — и бежать.
А тетка Горе из объятий
Вас не отпустит, хоть стара.
Присядет ночью у кровати
И вяжет, вяжет до утра.
Я бы хотел, чтобы слушатели понимали те истории, которые рассказывают музыкальные композиции.
В шесть лет Моцарт сочинил свой первый концерт для клавира. Отец взял у него ноты и воскликнул:
— Но ведь этот концерт так труден, что его никто не сможет сыграть!
— Да нет же, — возразил сын, — его может сыграть даже ребенок. Например, я.
У сердца и горя ничья не случается.
Человек так легко раним.
И если с горем он не расправится,
То горе расправится с ним.
Социальная пирамида не лучший способ упорядочить вещи. В классическом оркестре все организовано так: есть композитор, дирижер, руководители разных отделов, парень с трубой и так далее. Поток информации опускается вниз. И этот трубач никогда не наваляет тому, кто сверху.
Атмосфера света и цветочных лепестков. Нарастающий аромат духов: легкая нота, еще одна, запах жасмина, розы, пиона и моря, морского бриза. Сложносочиненная мелодия. Вначале тонкая нота, звенящая струна. Потом аккорд. Потом охапка солнечных лучей — и входишь ты.
Перед тобою — цветочный букет, даже если руки твои пусты. Поэтому всегда хочется подарить тебе цветы, это то, что я вижу в твоей картине всегда. За тобой — легкий морской ветерок, скорее, как послевкусие улыбки.
Если собрать все вместе, то это большой цветущий куст, и отдельные лепестки, каждый по отдельности — твои улыбки и слова. Цвет — белый, жемчужный, розовый и нежно-голубой. Все залито солнцем. И еще жемчуг, где — то по краям картины. Капельками, как роса после дождя.
Ранимость и решительность одновременно. И в зависимости от фона, усиливается то одно, то другое. То цветочное звучание — и тогда это музыка Моцарта и цветы. То вдруг что-то причиняет боль твоим цветам — и музыка становится решительной, с легким наступлением вперед. Цветы заслоняются музыкой, чтобы не быть сломанными.
Есть ощущение, что то, что снаружи — лишь малая часть того, что внутри. Внутри целый ковер из цветов, и все они поют, все имеют голос. Нежный цветочный хор, лепестки шелестят и издают мелодию. Я ее слышу. Хочется сказать тебе о ней, но у меня нет столько слов. Цветочный хор звучит, и я хочу понять: слышит ли кто-то еще эту музыку, как слышу ее я? Слышишь ли ее ты?
Cлайд с цитатой