Горе нельзя разделить. Каждый несет его в одиночку.
— Ох, вы знаете, у Завадского такое горе!
— Какое горе?
— Он умер.
Горе нельзя разделить. Каждый несет его в одиночку.
— Ох, вы знаете, у Завадского такое горе!
— Какое горе?
— Он умер.
Горе, несчастья, ненависть — это все временно, зато добро, воспоминания и любовь — навечно.
Говорят, что, выпив отравленное вино* и почуяв приближение смерти, Александр Македонский написал своей матери письмо. Он просил ее приготовить обильный стол и накормить тех, у кого не умирал никто из родственников.
Он это сделал для того, чтобы она убедилась, что нет на земле человека, который не подвержен смерти, а убедившись в неизбежности ее — меньше горевала и скорее утешилась.
Горе слабеет, если им поделиться.
... думать о своём горе в чужом доме — значит кощунствовать.
И он так наслаждался своими горестями, что не в силах был допустить, чтобы какая-нибудь земная радость или раздражающее веселье вторглись в его душу; он оберегал свою скорбь, как святыню.
Словарь определяет «горе» как глубокое душевное страдание из-за несчастья или утраты, глубокая печаль, мучительное сожаление. Нас — хирургов и ученых — учат полагаться на книги, на определения, на словари..., но жизнь редко идет по словарю, в жизни горе выглядит как угодно.... и порой, мало похоже на глубокую печаль...
Горе правде учит, даже неумного!.. а счастье и в сказке никого не доводило до добра. Мать-покойница говаривала: у горя сто ушей, у счастья сто когтей — да все на ближнего. Горе последней крохой делится, счастье стеной зубчатой обороняется, вон оно как!
И теперь к любви всегда примешивается горе.
В жизни есть только два вида горя: не получить то, к чему стремишься, и заполучить это.