Эйфория (Euphoria)

Другие цитаты по теме

Но вообще-то, я это письмо начал писать, чтобы отговорить тебя от того, что ты решила делать. Потому что я подумал: ну, люди когда-нибудь залетают в первый раз, и им всем страшно. Они только прикидываются счастливыми друг для друга, а сами без понятия, что им дальше делать. Но потом ведь как-то они справляются. Ходят счастливые со своими детьми, улыбаются им, сюсюкают. Значит, изменяются, но становятся счастливее. Это сумбур полный, что я тебе пишу, но тут главное вот что – пускай они нас изменят, дети, и пускай изменят нас к лучшему, потому что сейчас я точно не ахти.

Не будет никакого «гендерного равенства», пока хотя бы один мужик не забеременеет и не родит. Пока не будет цивилизованного отношения в этой стране к людям вообще, вне зависимости от фасона их половых органов. У меня ещё брезжит слабая надежда на то, что мужик забеременеет.

Кратко об абортах. Решать в Думе или где там вопрос о том, имеет женщина право делать аборт или не имеет, — то же самое, что на тех же уровнях принуждать мужика сделать сегодня в полночь Ивановой Ольге Петровне ребёнка. В случае неисполнения — член отрезать.

Объясняя себе и другим необходимость сделать аборт, женщины ссылаются на безденежье, квартирные проблемы, отсутствие поддержки близких. Но за внешними трудностями стоят глубокие причины психологического плана, которые гораздо больше, чем что-либо ещё, влияют на решение женщины прервать беременность.

Ведь часто причина аборта — это внутренняя, подсознательная убежденность женщины, что на самом деле она «плохая», «слабая» и не способна справиться с ситуацией. И если вместо того, чтобы постараться укрепить ее веру в собственные силы, в то, что она в состоянии воспитать ребенка, предложить ей поддержку сейчас и помощь с младенцем в будущем, женщину толкают на совершение насилия, эта ситуация может ещё больше снизить ее самооценку и подорвать здоровье. Ведь помимо того, что при аборте женщина рискует заработать воспаление, получить инфекцию и даже остаться бесплодной, она может впасть в депрессию, из которой вовсе не просто выбраться.

Да нет, я не беременна. Я больна. И имя моей болезни — надежда. Это и вправду болезнь... Потому что я всегда на все и на всех надеюсь... И от этого уже стало подташнивать.

Почему надо становиться некрасивой, чтобы произвести на свет новое существо?

Она быстро поняла, что мир делится на два типа людей. Те, кто сидит в педикюрном кресле с ванночкой для ног. И те, кто стоит на коленях с другой стороны ванночки для ног.

Я почему-то обозлилась на Даниела. Он ведь тоже несёт ответственность, а вот ему не приходится тратить восемь фунтов девяносто пять пенсов, прятаться в туалете и писать на палочку...

Девушки живут в мире страхов. Они боятся никогда не забеременеть и боятся залететь...

Мгелия двигалась медленно, говорила мало, чтобы с кончика языка не утекла женская сила. День отдавала делам, когда солнце скрывалось за горой, ложилась на женской половине дома на овечью шкуру, гладила живот и засыпала. Те сладкие месяцы она жила внутри, а не снаружи.

— Вы занимались сексом?

— Мама! Мне же 14 лет!

— На днях по телевизору показывали беременную девочку, которой тоже было всего четырнадцать лет.

— Это была не я.

— А наркотики ты не принимала?

— Мам, ну перестань! Откуда у меня наркотики?!

— Я не знаю, но та четырнадцатилетняя беременная девочка, которую показывали по телевизору, была наркоманкой!

— Это была не я.

— Вы пили?

— Ну мама! Мама, Тоби привез нас на дискотеку и потом заехала за нами, когда бы мы успели выпить?

— Не знаю. В наше время по телевизору постоянно показывают пьяных беременных четырнадцатилетних наркоманок.