Юлия Боримская. Капли на стекле

Другие цитаты по теме

Желтые капельки — солнечных бликов

Теплые пятнышки, счастья и лета.

Тихая нежность будет разлита

В розовых, как облака на рассвете.

Капли зеленые свежесть вобрали -

Листья и травы на влажной земле.

Капли прозрачные — капли печали,

Слезы дождя на холодном стекле.

Капельки алые — бусинки крови

Я соберу под израненным сердцем;

Капли молочные — те, что покроют

Теплые губы грудного младенца.

Синие капли разбрызгает море

В память о чайках, свободе и ветре.

Черные капельки выплеснет горе:

Капельки страха, капельки смерти.

Пустыня, кажется такой простой, недостаточно красочной и ничем не примечательной. Но попробуй взглянуть глубже. Сколько тайн она может в себе хранить? Что скрывают пески, которые без колебаний накроют тебя полностью, заберут в свои покои?

... искусство есть наиболее полное воплощение истории, через искусство история познает себя. «Искусство есть мера истории» – это любимое выражение моего отца.

Так, быть может, любовь создана для того, чтобы показать человеку истинный смысл его существования? Чтобы дать ему то, что он заслуживает и вернуть былое, с которым не хотелось расставаться?

Глядя на «Мадонну в скалах», посетитель Национальной галереи (благодаря всему тому, что он слышал и читал об этой картине) будет чувствовать примерно следующее: «Я стою перед ней. Я вижу ее. Эта картина Леонардо не похожа ни на одну другую картину в мире. В Национальной галерее хранится ее подлинник. Если я буду достаточно старательно смотреть на нее, то смогу почувствовать ее подлинность. «Мадонна в скалах» Леонардо да Винчи: она подлинна, а потому прекрасна!»

Отвергнуть такого рода чувства как наивные будет неверно. Они вполне соответствуют многосложному взгляду специалистов по искусству, для которых написан каталог Национальной галереи. Статья о «Мадонне в скалах» одна из самых длинных в нем. Это четырнадцать страниц мелким шрифтом. И ни слова о смысле этой картины. Там рассказывается о том, кто заказал эту картину, о юридических спорах, о том, кому она принадлежала, о вероятных датах ее создания, о семьях ее владельцев. За этой информацией стоят годы разысканий, цель которых – рассеять малейшие сомнения в том, что эта картина действительно написана Леонардо. Вторая же цель – доказать, что практически идентичная картина, хранящаяся в Лувре, – это копия той, что висит в Национальной галерее.

Французские историки искусства пытаются доказать противоположное.

— К чему же лежит твоя душа ещё?

Девушка задумалась всего лишь миг.

— К горам. Они кажутся, такими высокими и величественными,

близкими к небу, на котором сверкают звезды. Поэтому я люблю находиться

в горах, ближе к небу, ближе к звездам.

Их тела едва соприкасались, ладони скрепились замков, а сердца связались тонкой, невидимой нитью, что держала крепче тугой веревки. Тень падала на окна, казалось, будто они танцевали на стекле.

Необязательно разбираться в музыке, чтобы попасть под ее очарование. Так действует на нас любое искусство. Оно затрагивает нашу душу.

Но что же делать, я не могу быть хоть немного счастлив, покоен, ну, словом, не понимаю себя вне живописи. Я никогда еще не любил так природу, не был так чуток к ней, никогда еще так сильно не чувствовал я это божественное нечто, разлитое во всем, но что не всякий видит, что даже и назвать нельзя, так как оно не поддается разуму, анализу, а постигается любовью. Без этого чувства не может быть истинный художник. Многие не поймут, назовут, пожалуй, романтическим вздором — пускай! Они — благоразумие... Но это мое прозрение для меня источник глубоких страданий. Может ли быть что трагичнее, как чувствовать бесконечную красоту окружающего, подмечать сокровенную тайну, видеть бога во всем и не уметь, сознавая свое бессилие, выразить эти большие ощущения...