Кто слишком радуется ясному дню, тому и ненастье снести стократ тяжелее.
Порой человеку с самого начала так не везет, что хочешь не хочешь, а поступишь опрометчиво.
Кто слишком радуется ясному дню, тому и ненастье снести стократ тяжелее.
Порой человеку с самого начала так не везет, что хочешь не хочешь, а поступишь опрометчиво.
Люди, которые нас окружают, не дают нам забыть, где и как мы оступились. Они считают, что имен но наши ошибки достойны того, чтобы записать их для потомков.
Все ночи, проведенные в Стоура-Борге, на сыром убогом ложе, я представляла себе, как брожу по Флаге под открытым небом и кормлю воронов. Жестокие птицы, но мудрые, а если живое существо нельзя любить за доброту и мягкость, отчего бы не любить его за мудрость?
Сильнейшие подозрения такого рода пробудила во мне его внешность: веснушчатое лицо и – прошу прощения, преподобный, – рыжие волосы, явный признак вероломной натуры.
Морю свойственно проникать в душу. Как говаривал Натан, стоит только раз подпустить его к себе – и ты от него уже никуда не денешься. Море, говорил он, как женщина. Изведет и не даст покоя.
Достойного человека отличает от всех прочих качество его письменных принадлежностей.
Природа прекраснее всего по утрам и вечером. От такой красоты и заплакать не грех. А иные люди всю жизнь проживут и так ничего не увидят и не почувствуют.