Пусть рожь колосится под солнцем
В моих озорных волосах!
Пусть сердце за мир этот бьется!
И бури грохочут в глазах!
Всё смогу, всё увижу, успею...!
Этой жизнью напиться сполна!
Будет трудность — смету, одолею!
Буду ветром нестись по волнам!
Мир жесток, детка. Если тебе не подвинтить гайки, тебе ещё и тридцати не исполнится, а ты уже начнёшь трястись, дребезжать и ходить враскоряку.
Как-то очень давно кто-то мудрый сказал:
Мир нарочно устроен таким.
Он не так уж и плох, но похож на вокзал,
Где мы вечно то ждём, то спешим.
Я сознательно нацелил на тебя все стрелы своего желания и все свое стремление к познанию, все то, что вибрировало тысячелетиями и теперь смутно шевелится во мне; я сосредоточил всю свою жизнь на тебе, я персонифицировал в тебе весь мир.
Мы можем растратить все наши жизни, позволяя миру диктовать нам, кто мы есть. Нормальные или ненормальные. Святые или сексоманы. Герои или жертвы. Позволяя истории рассказывать нам, какие мы плохие, или какие хорошие. Позволяя нашему прошлому решать наше будущее. Или можем решать сами. И может быть, наше дело — открыть что-нибудь получше.
Сворачивая шапито,
грустно думать о том,
что бывшее, скажем, мной,
воздух хватая ртом,
превратившись в ничто,
не сделается волной.
Если человека постигает беда после благополучия и к нему приходят трудности после преуспевания, он впадает в отчаяние и начинает горевать и сокрушаться, и будущее представляется ему в чёрном цвете. Как будто нет никакой надежды на избавление и горе никогда не уйдёт из его жизни. Он моментально забывает о благоденствии, которым он наслаждался до этого, и начинает вести себя так, будто никогда не видел добра и вся его жизнь — сплошная череда горестей и бед.
А если после бедствий и напастей к человеку приходит довольство и благо, он решает, что беды ушли навсегда, и снова начинает беспечно радоваться, превозноситься и проявлять высокомерие...
Cлайд с цитатой