Вот в чём состоит разница между мною и тобой, Маркус? Ты ничего не забываешь.
Ад – это изгнанная из рая память.
Вот в чём состоит разница между мною и тобой, Маркус? Ты ничего не забываешь.
These are the wonders of the younger.
Why we just leave it all behind
And I wonder
How we can all go back
Right now.
У каждой каменной плиты много запятых,
Земля возьмет цветы, а небо напомнит о них.
Они нас видят с высоты в облике святых,
А мы запомним навсегда вечно молодых.
Я, конечно, не хочу сказать, что ум и печаль – это гири, которые не позволяют нам воспарить над нашей жизнью. Но, видно, это тяжелое, как ртуть, вещество с годами заполняет пустоты в памяти и в душе.
Те самые пустоты, которые, наполнившись теплой струей воображения, могли бы, подобно воздушному шару, унести нас в просторы холодного весеннего ветра.
Не думай так, будто обрекаешь меня на гибель. Даже если линии сменятся и меня уже не будет... пока ты будешь помнить меня, я останусь здесь.
И раз ты говоришь мне это, значит тебя это беспокоит. Где-то глубоко, в том месте, где всё ещё спрятана Елена. Найди это место, Дэймон. Борись за неё. Или проведи остаток вечности пытаясь понять, что случилось с лучшей частью тебя. Выбор за тобой.
Память — территория священная. Равным образом память — место заколдованное, место, населенное призраками, неотступно меня преследующими. Там мой гнев, скорбь и чувство вины кружат, словно голодные стервятники, роются в одних и тех же старых костях.
— У вас нет о матерях даже воспоминаний. Мне жаль.
— Спасибо, что рассказали эту историю, Лорд Вирен. Мне повезло — мне рассказали много историй. Это все, что у меня есть.
Волшебники не умирают, и в Путь отправившись,
Мелодией зазвучат, забренчат по клавишам,
Прольются дождем на тех, в чьей остались памяти:
Мол, как вы живете тут, о нас вспоминаете?
Волшебников провожать иногда приходится -
Для каждого свой черед уйти, успокоиться
И в сказке остаться жить, навсегда на воле,
Омытыми напоследок людской любовью.
Умер её отец, но об этом никто не знает. Кости его не погребли, заупокойную не отпели. Вот его дочь каждый год в день его смерти и плачет — память рода требует грусти.